Пророк

— Какого черта, — сказал он. — Я его уничтожу. Я зашел достаточно далеко — и могу закончить дело.

— Позволь мне.

— Нет, черт бы тебя побрал. Послушай, Кент, тебе есть что терять. А у меня ничего нет — я уже все потерял.

— Я могу выйти сухим из воды. В отличие от тебя. Я провел с ФБР целую ночь, и если скажу, что он на меня напал, а я убил его, защищаясь, все поверят. Все.

— Прекрати, — повторил Адам.

Кент умолк. Они долго смотрели друг на друга. Наконец младший брат нарушил молчание.

— По крайней мере, Адам, позволь мне сообщить полиции адрес. Не нужно, чтобы они узнали его от тебя. Если адрес сообщишь ты, они могут догадаться. А мне поверят.

— Как ты объяснишь, откуда взял его?

— Скажу, что Гриссом позвонил мне на мобильный. Они надеются, что он позвонит. Мой телефон не прослушивается, и они не будут знать содержание разговора.

— Но будут знать, был ли звонок.

— Тогда я позвоню сам себе. Например, с таксофона, где-нибудь в том районе. И они поверят во все, что произойдет потом.

Адаму было не по себе. Его всегда раздражала разница между ними. Его раздражало отношение брата к смерти Мэри, его визиты в тюрьму и молитвы за сукина сына. Тогда он думал, что ничего не может быть хуже. Оказывается, может.

Как теперь.

— Мы дадим адрес полиции, — сказал Адам. — А дальше их дело.

— Ты окажешься в тюрьме. Возможно, Гриссом тоже, но ты точно.

— Может, да, а может, и нет. Но мы дадим им возможность покончить с этим.

Кент наклонился вперед и прижался лбом к краю стола. Он выглядел измученным. Хуже того — сломленным.

— Это я виноват. Во всем. Я принес это сюда — ты был прав. Я с самого начала должен был быть таким, как ты.

— Ты тут ни при чем. Посмотри на свою жизнь, Кент. Посмотри, что ты создал для себя самого и для других людей. Ты действительно хочешь стать таким, как я? Тогда ты — тупой сукин сын.

Кент поднял голову, но ничего не сказал.