Я не удержалась и испуганно вскрикнула, когда Горн с свирепой силой разбил тяжелую бутылку о голову человека!
Воспоминание рассеялось и рассыпалось, словно внезапно став лишь невесомой пылью в дуновениях ветра.
Я снова была в реальности. На кухне дома Горна. Несколько мгновений я стояла и пыталась прийти в себя, после увиденного.
Как обычно, после пережитого видения я испытывала смесь истерических и тревожных чувств. Мне требовалось время, чтобы успокоиться и начать хоть немного трезво соображать.
Я увидела мойку, подошла к ней и открыла кран с холодной водой. Сделав струйку поменьше сунула под неё руки. Закрыла глаза, ощущая, как влажный холод стекает по моим пальцам и приятно морозит ладони. Странно, но подобное легкое касание холода, в последнее время, придавало мне уверенности и действовало на меня умиротворяюще.
Постояв так несколько минут. Я направилась к выходу из кухни: нужно было сейчас же рассказать Стасу об увиденном.
Но как только я ринулась к выходу, как под моими ногами что-то звонко хрустнуло. Я опустила взгляд вниз и с удивлением обнаружила у своих ног несколько крошечных осколков. Они меркло поблескивали в тусклом электрическом свете.
Я в растерянности присела и аккуратно взяла один из осколков, кончиками пальцев. Поднесла к глазам.
Если я не ошибаюсь, это осколок от той самой бутылки, которую Горн разбил о голову своего бородатого противника. Только не понятно, почему он не убрал их с полу? Мало ли, тот напишет заявление в полицию и эти осколки стали бы вещественным доказательством вины Горна. За нанесение тяжких травм можно сесть на три-пять лет. Тимофей не может этого не знать. А значит должен был подмести осколки. Это было настолько очевидно и логично, что халатность Горна вызывает лишь недоумение.
Но было ещё кое-что, усилившее мою тревогу: могла ли я не заметить эти мелкие кусочки стекла на полу, когда рассматривала царапины на плитке? Хоть они и мелкие, но их тут не так уж мало и не обратить на них внимание трудно.
Внезапная и поразительная мысль впорхнула в мое сознание и заставила меня судорожно вздохнуть. Я вдруг поняла, что действительно совсем не помню, чтобы эти остатки битого стекла здесь валялись! И не могла их не заметить! Как минимум, я бы на них точно наступила! А ещё я отчетливо вспомнила, что в видении с дракой, когда Горн опустил бутылку на голову того бородача, россыпь мелких осколков как раз, примерно, сюда и осыпалась.
Я пыталась найти этому логическое объяснение, но единственное, что приходило в голову-это то, что Тимофей просто забыл и не подумал убрать место драки.
Вот только Тимофей Горн, каким бы он не был, совсем не производил впечатление беспечного и легкомысленного человека.
СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ
Воскресенье, 22 марта. Ночь.
Стас неторопливо шел по густо заросшему сорняками огороду. Ему приходилось левой рукой раздвигать безлистные ветви диких кустарников, а правой освещать землю под ногами фонариком из телефона.
Корнилов ещё сам не знал, что ищет. Но он заметил, как занервничал Горн, когда увидел следы земли на полу и понял, что Стас обратил на них внимание.
Это не могло не вызвать подозрения, и Корнилов полагал, что Тимофей может что-то скрывать на своем огороде. Что-то, от чего он хотел бы избавиться, что-то что ему хотелось забыть и, естественно, чтобы об этом никто не узнал.
И по опыту Стас знал, что подобные секреты в жизни людей, обычно или гадкие и постыдные или же страшные и кровавые. Или и то, и другое вместе.
— Вы, может, уже скажете, что именно ищете? — Горн, по требованию Стаса, шел рядом.
ebooksa