Ну конечно, в такое время синьорина либо спит, либо изо всех сил помогает дорогому кузену Массимильяно управлять яхтой. Его вдруг одолел нестерпимый зуд, он расчесал себя до крови.
Чтобы как-то отвлечься, спустился с веранды на пляж. Песок уже раскалился и обжигал подошвы. Комиссар заплыл подальше, где вода была еще прохладной. Но помогло это ненадолго: не успел он дойти до дома, как уже обсох.
«А зачем вообще идти в контору?» – спросил он сам себя.
Особых дел там не предвиделось. Да и вообще никаких, если на то пошло. Томмазео занят пресс-конференцией, Адриана хоронит сестру, начальник управления, небось, в поте лица проверяет заполненные опросные листы, поступившие из разных участков. А лично ему хотелось одного – уйти куда глаза глядят, лишь бы подальше.
– Катарелла?
– Слушаю, синьор комиссар.
– Соедини-ка с Фацио.
– Сиюминуточно.
– Фацио? Я сегодня утром не приду.
– Вы заболели?
– Здоров как бык. Но у меня серьезные предчувствия, что, если выйду на работу, тут же заболею.
– И то правда, комиссар. Тут духотища такая – дышать нечем.
– Приеду вечером, часам к шести.
– Хорошо. Комиссар, а не одолжите свой вентилятор?
– Смотри только не сломай.
Где-то через полчаса он свернул на ведущую к Пиццо грунтовку и остановился у того самого дома, где жил крестьянин. Вышел из машины, подошел поближе. Дверь оказалась открыта.
– Эй, есть кто дома? – позвал Монтальбано.
Из окошка прямо над дверью выглянул мужчина, которому Галло кокнул машиной кувшин. По его виду комиссар догадался, что тот его не узнал.
– Что вам надо?
Если сказать, что он из полиции, хозяин его, чего доброго, в дом не пустит.