– Вон из моего дома, полицейская рожа!
Монтальбано сбежал.
Видать, бедняга и впрямь натерпелся от его коллег!
Пятна на рубашке широко расплылись, так что спереди она получилась одного цвета, а сзади – другого.
Пришлось ехать в Маринеллу переодеваться. Там он застал Аделину, которая мыла полы.
– Комиссар, это что же, вас яйцами закидали?
– Да так, бедолага один. Пойду переоденусь.
Он ополоснулся из шланга горячей водой, надел чистую рубашку.
– Пока, Адели.
– Синьор комиссар, предупредить хотела, что завтра прийти не смогу.
– Что так?
– Поеду навещу своего старшенького, он в Монтелузе сидит.
– А младшенький твой как?
– Тоже сидит, но только в Палермо.
У нее были два сына, оба уголовники, которые так и жили: то один сядет, то другой.
Монтальбано тоже случалось пару раз упечь их за решетку. Но они все равно души в нем не чаяли. Сына одного из них он даже крестил.
– Привет передавай.
– Не сомневайтеся. Хотела только сказать: раз уж я не приду, наготовлю тогда побольше.
– Только что-нибудь холодное, чтобы не испортилось. – И он снова отправился в Пиццо, прихватив на сей раз плавки.
Мимо дома крестьянина он промчался, поддав газу, – а то пальнет еще, чего доброго. Миновал и дом Адрианы с наглухо закупоренными дверями и окнами, остановился у последнего дома.