— На самом деле, Вильсон, я не верю, что ты мог продаться. Но ты допустил ошибку, это точно.
— Какую ошибку?
— Ответь мне на один вопрос… ты по-прежнему живешь один?
— Прости, не понял.
— Некоторое время я был почти уверен, что ты с кем-то встречаешься. Этого ведь не скроешь. Хоть я сам и не… но знаю, как это выглядит со стороны — любовь. А если ты с кем-то встречаешься, Вильсон, стало быть, кого-то впустил в свою жизнь. Возможно, настолько, что совершенно утратил бдительность.
Эрик Вильсон выпучил на него непонимающие глаза.
— Так с кем ты встречашься?
Глаза выпучились еще больше.
— С кем?
Молчание.
— С кем, Вильсон?
— Тебя это не касается.
— Возможно. А всего этого? — Гренс показал на сейф.
— То, с кем просыпаюсь, завтракаю и ложусь в постель, не имеет к этому никакого отношения.
Эверт Гренс поднялся, подошел к все еще открытому сейфу и толкнул дверцу. Дождался щелчка, означающего сцепление металлических поршней.
— Ну, хорошо. Оставим того, с кем ты встречаешься, в покое. Допустим, что это не она или не он узнали секретный код и получили доступ к содержимому сейфа. Но все равно, Вильсон, нехорошо ведь выйдет, если это получит огласку. Я имею в виду, во‑первых, то, что ты утратил контроль над тем, за что отвечаешь. И потом… ты привлекал к работе неофициальных осведомителей, о которых никогда не говорил вслух. А это не совсем законно.
— Мне не нравится твой тон, Эверт. Ты как будто угрожешь мне?
Дверца сейфа захлопнулась с глухим звуком.
— Меня не интересует, что тебе нравится, а что нет, тем более если это способствует раскрытию преступлений. Но проблему с тоном, который тебе не нравится, я могу уладить, если только ты дашь мне для этого необходимые инструменты.
— Что за инструменты? Прекрати наконец говорить загадками, Эверт.