Длинный ряд металлических предметов, — Хоффман знал, когда пустить в ход каждый из них.
В отличие от маскировки. Она представлялась настолько сомнительным подспорьем, насколько надежным выглядело все остальное. Силиконовые щеки и накладные усы, пусть даже из настоящего волоса, — выдержит ли все это испытание дневным светом?
Терпение не было главной добродетелью инспектора криминальной полиции Эверта Гренса. Вот уже в четвертый раз подходил комиссар к кабинету шефа и пытался мимоходом заглянуть в дверь, делая вид, что крутится возле кофейного автомата. Наконец ему повезло — дверь начальника отдела криминальных расследований Эрика Вильсона стояла чуть приоткрытой. Гренс подхватил вторую пластиковую чашку с дымящимся черным напитком и вошел без стука.
— Доброе утро.
Комиссар поставил чашку на стол Вильсона и сел на стул для посетителей.
— Доброе утро, Эверт. Что так рано? Или ночевал в отделении?
— Это как посмотреть.
— То есть?
— Выходил отсюда и снова возвращался несколько раз за ночь.
— Вот как? И что же такого случилось?
— Нас взломали.
— То есть?
— Взломали отделение полиции.
— Прости, не понял.
— Во-первых, секретный архив в подвале. Ну, и наш отдел… твой кабинет, если точнее.
— О чем ты?
Гренс подошел к сейфу в углу — такому же огромному и неуклюжему, как и сам комиссар, разве на пару сотен килограммов тяжелее.
— Вот это.
Если до сих пор Вильсон не притрагивался к кофе, то теперь осушил одним глотком всю чашку. Как будто хотел тем самым пробудиться наверняка.
— В который раз повторяю тебе, Эверт, что не понимаю, о чем ты говоришь.