Именинница

— Два? Найти Душко Заравича и задержать за что угодно на семьдесят два часа — вот все, что ты говорил.

— Я говорил это, и Заравич должен сидеть за решеткой до наступления полуночи. Тогда руки у того, кто может больше, чем мы с тобой, будут развязаны. Но буквально только что появилось кое-что еще. Работенка, которую я хотел бы тоже поручить тебе…

— Вот как?

— Речь пойдет об Эрике Вильсоне.

— Что-что?

— Он что-то скрывает.

— Каждый из нас что-то скрывает.

— Да, но далеко не каждый скрывает нечто, связанное со взломом полицейского отделения.

В трубке стало тихо. Гренс слышал дыхание Марианны Хермансон и топот криминалистов по лестнице на заднем плане. Где-то рядом судмедэксперт негромко начитывал на диктофон рапорт.

— Ты еще здесь, Хермансон?

— Что ты такое сказал, Эверт? Что наш с тобой шеф взломал собственный кабинет?

— Я сказал только, что он причастен к пропаже секретных бумаг, похищенных из отделения. Документов, которые могут стоить жизни не одному человеку.

— Что за документы? Что за люди?

— Большего я тебе пока сказать не могу.

— Но ты можешь по телефону обвинять начальника отдела в совершении преступления, означающего как минимум отставку. Ты знаешь Вильсона, Эверт, он в жизни не совершал преступлений. Не больше, чем мы с тобой.

— Ну, может, не он сам, а кто-то, кого он покрывает. Мне кажется, нашего шефа использовали.

— Как использовали?

— У него ведь новый роман, он в этом признался. Да ты наверняка и сама это заметила. Не странно ли, что это совпало с пропажей секретных документов из его кабинета? Никто не смог бы проникнуть туда без его помощи, будь то намеренной или по неосторожности. Думаю, здесь ты со мной согласишься. Вильсон отказался обсуждать со мной это, как я на него ни давил. И все же я должен это знать, Хермансон. Поручаю тебе как следует присмотреться к коллегам и составить список подозреваемых. Кто из наших недавно развелся? Кто одинок? Кто несчастлив в семейной жизни настолько, чтобы завести любовника на стороне?

Тишина. Где-то на заднем плане коллеги обсуждали сорта угольного порошка для снятия отпечатков пальцев. Или же Гренс вообразил себе все это? Ему не нужно было вслушиваться в фоновые звуки, чтобы знать, что происходит сейчас на месте преступления.

— Послушай, я не шпионю за коллегами. И я хочу, чтобы ты, Эверт, уяснил себе еще одну вещь — никогда не проси меня играть двойную игру за спиной тех, кто работает с нами в одном коридоре, потому что я не стану этого делать, пусть даже и по приказу своего непосредственного начальника. Ты понял меня, Эверт?