Именинница

— И ты должна немедленно уехать, чтобы с тобой не случилось того же, что и с твоим отцом.

— Теперь я знаю, что папу убили. Застрелили из пистолета, я это помню. Думаю, это была расплата за что-то. Но я все еще не понимаю, почему не могу остаться здесь, рядом с тобой. Там, где только и чувствую себя по-настоящему дома.

— Потому что все сходится. Потому что здесь есть люди, которые, как и я, не догадывались о том, что ты выжила. А теперь они узнали об этом. Только, в отличие от меня, не слишком этому рады.

Тут тетя опять взяла меня за руку, как в моей съемной комнате пару часов тому назад. Или она так и не отпускала меня все это время?

— Уезжай. Через четыре часа из Тираны улетает самолет в Швецию. Я отвезу тебя. Ночью у нас больше шансов проскочить незамеченными.

— Что, прямо сейчас?

— Сейчас.

Мы продвигаемся в направлении аэропорта. Тетя выбирает окольные, проселочные дороги. За окнами медленно проплывают маленькие деревушки, скалистые склоны гор. Какие-то животные, расположившиеся на ночлег, разбегаются при нашем появлении. Темнота обволакивает нас, как теплые объятия. Прячет, заботится о нас.

Тетя нервничает, как ни старается держаться. Это хорошо видно, при том что мы с ней слишком мало знакомы, чтобы понимать друг друга с полуслова. Весь вечер она показывала мне фотографии и уговаривала уехать. А когда выводила машину из гаража, страх — самый убедительный довод — сам собой проступил на ее лице.

Пробираться окольными путями займет на час больше времени, но я не опоздаю в любом случае. Мы встречаем не так много автомобилей, что вполне понятно. Кому охота пробираться ощупью по неосвещенной дороге? Тем сильнее тетин страх, когда у подножья горы на нашем пути возникает машина, которая не тормозит и не съезжает на обочину, но становится поперек дороги, блокируя нам путь. «Мигалка» на крыше слепит глаза.

Мы останавливаемся, но сидим как сидели. Я воздерживаюсь от ненужных вопросов, смотрю прямо перед собой.

Вот открывается дверца, и я скорее слышу, как из машины кто-то выходит. Это мужчина, и он движется в нашу сторону. Я не вижу его лица, бьющий в глаза свет позволяет различить только силуэт. Он довольно высок и одет во что-то похожее на плащ, полы которого развеваются под ветром. В правой руке держит какой-то предмет. Мужчина подходит к нашей машине с той стороны, где сидит моя тетя.

Он стучит в окно водительского сиденья. Глядя все так же перед собой, я замечаю краем глаза сигарету в уголке его рта и вьющуюся струйку дыма. Тетя не торопится открывать, и мужчина стучит сильнее. Наконец я поворачиваю голову и чувствую, как меня переполняет безудержная радость. Страха как не бывало, и мне хочется обнять тетю и шепнуть ей на ушко, что бояться нечего. Я знаю этого человека, это Лорик!

— Это он, тетя.

Но тетя не отвечает, все так же смотрит перед собой.

Должно быть, она меня не поняла.

— Слышишь? Это тот парень, который пригласил меня на ужин. Лорик! Открой окно, давай же… Как… это… у тебя делается… Он не дождался меня сегодня вечером и вот решил…

— Сиди тихо, — выдавливает сквозь зубы тетя. — Молчи. Смотри прямо перед собой.

— Но послушай…

— Прямо, я сказала.