Милые детки

– Мистер Джонс, я уверена, вы очень занятой человек. Не стоит отвлекаться из-за нас.

– Да ему не сложно, правда ведь, Гедеон?

Он замялся на мгновение, затем еще раз смачно откашлялся:

– Конечно. Буду рад помочь. Только тут такое дело, можете вернуться через полчасика? У меня сейчас друзья.

– Я ничего не имею против твоих друзей, – сказала Эми.

– Не сомневаюсь, но, скажем так, мои друзья вряд ли будут рады познакомиться с твоими друзьями, если ты понимаешь, о чем я.

– Это неофициальный визит, – сказала Харпер. – Я не при исполнении и знать не хочу, чем вы тут занимаетесь. Чего я не видела, того и не было.

– Ладно, – сказал Гедеон. – Тогда закрой глаза. Я их выставлю.

Харпер повернулась спиной к двери. Задний двор зарос не меньше, чем сад перед домом, лишь посередине была расчищена небольшая круглая лужайка. В центре ее чернело кострище, окруженное кольцом из бревен. За живой изгородью виднелась верхушка соседского батута для детей. По высокой стене с другой стороны взбирались цепкие ветви плюща. Из-за стены доносился шум автомобилей, несущихся вниз по склону, к центру города.

Когда три пары ног прошаркали мимо Харпер, а затем, прошуршав по траве, обогнули дом, она сделала вид, что ничего не слышит. Лишь в последний момент повернула голову и успела увидеть гостей Гедеона со спины: черные толстовки, массивные кеды и свободные штаны, которые в определенных студенческих кругах, похоже, никогда не выходят из моды. Как только они ушли, Харпер повернулась обратно. Гедеон уже распахнул дверь и отступил, пропуская их внутрь.

– Прости за бардак, – сказал он Эми.

Его волосы, росшие ореолом вокруг лысой макушки, на затылке были заплетены в неопрятные дреды разной длины. Одет он был в желтую хлопковую рубашку без воротника и свободные черные брюки с карманами и резинками на лодыжках. По липкому линолеуму ходил босиком. Исходивший от него маслянистый запах каких-то трав у Харпер ассоциировался с магазинчиками, где продают серебряные побрякушки с черепами и ароматические палочки.

– Хотите чайку? – Покрутившись у окна, Гедеон откопал некогда белый пластмассовый чайник, который, держа на вытянутой руке, разглядывал так, будто видел впервые.

– Нет, спасибо, – ответила Эми.

– У меня точно где-то есть молоко.

Когда он открыл холодильник, оттуда мощно пахнуло застоявшейся гнилью. Переглянувшись с Харпер, Эми осторожно закрыла его снова и заверила Гедеона, что пить чай они совсем не настроены. Было невозможно поверить, что эти двое знакомы, что Эми могла когда-то жить в этом доме. Рядом с угрюмым, немытым Гедеоном очаровательная, ухоженная, безупречно накрашенная Эми сияла еще ярче. Посреди его огромной засаленной кухни она смотрелась одинокой розой на помойке.

Харпер прошла вслед за Гедеоном и Эми в гостиную и тут же закрыла рукой глаза.

– Гедеон, что бы у тебя там ни лежало вон в том контейнере – убери это отсюда сейчас же.

– Ох, черт, прости.

Харпер смотрела в сторону, пока Гедеон спешно выволакивал из комнаты контейнер с чем-то отдаленно напоминающим зеленые мозги и убирал его подальше – куда-нибудь, где Харпер не придется видеть его, думать о нем или арестовывать его владельца. За хранение марихуаны в таких количествах запросто можно присесть на годик-другой, а Гедеон ей пока что нужнее на свободе. Впрочем, в случае чего последнее утверждение можно пересмотреть.