– Простите, я хотел поговорить с вашим мужем, – вежливо заговорил гость. – Но он, видимо, болен… Видите, он с оружием! Если бы вы предупредили меня, что муж болен, я бы не настаивал на встрече… Простите великодушно.
Александра Алексеевна растерялась, побледнела, увидев в руках Никиты маузер.
– Никита! Что с тобой? Что ты!..
– Спокойно, Саша, – сдерживаясь, проговорил Гудошников. – Это враг. Позвони в милицию.
Повторять дважды ей было не нужно. Она верила ему и понимала с полуслова, как тогда, в Олонце, принимая на себя Ответственность за судьбу спасенных книг.
Он сдал «гостя» приехавшим работникам милиции и тут же, сев за стол, коротко описал события, происшедшие на Печоре, и внезапное предложение задержанного им человека, явившегося от Каретникова. Милиция увезла его объяснение вместе с «гостем», а Никита, подозвав жену, усадил ее в кресло и, не зная, как начать, чтобы не напугать, сказал в открытую:
– Жить теперь будем с оглядкой, Саша… Чужим двери не открывай, на улице присматривайся к прохожим. За тобой могут следить. Береги себя и береги Степку. Они так просто теперь от меня не отступят…
Спустя неделю Гудошникова вызвали в НКВД. В повестке, врученной курьером, было сказано явиться для беседы к следователю Китайникову. Александра проводила его встревоженной, но Никита успокоил, дескать, хотят узнать подробности, только и всего.
Маленький чернявый следователь приветливо встретил его у порога, усадил за приставной столик и попросил написать все, что произошло в Северьяновом монастыре на Печоре в тысяча девятьсот двадцать втором году.
– Но я неделю назад все это описал в объяснении! – удивился Гудошников и рассказал о неожиданном госте и его предложении продать собрание.
Следователь куда-то позвонил, потом звонили ему, приходили, спрашивали, требовали – одним словом, поднялась какая-то тихая суматоха. Гудошников сидел в коридоре и ждал. Следователь Китайников.шустро пробегал мимо него несколько раз, вспотел, покраснел, и, когда вновь пригласил Никиту Евсеевича в кабинет, он увидел на столе свою объяснительную записку, написанную дома, когда был задержан «гость».
– К сожалению, вашего гостя отпустили, – кусая губу, сказал Китайников. – Но ваши записи есть… В милиции дежурил молодой работник… Не разобрался как следует, не проверил, не согласовал с нами и отпустил…
– Да вы что?! – закричал Гудошников.
– Ничего страшного, – заверил следователь. – Его данные дежурный записал. Он житель Ленинграда, его сейчас же найдут и доставят… Я прочитал вашу записку, и у меня возникло несколько вопросов… Как вышло…
– Ищите ветра в поле! – перебил его Гудошников. – Так он вам и будет сидеть дома! Его уже наверняка ив Ленинграде-то нет! А то и в России!
– Не волнуйтесь, Никита Евсеич, – спокойно продолжал следователь. – Отвечайте на вопрос… Как вышло, что вы, бывший комиссар, орденоносец, пошли на сделку с врагом?
Гудошников обмяк, качнулся, и поплыл пол под ним, однако в следующую секунду Никита Евсеич справился с собой, перевел дух.
– А вы не круто берете, товарищ следователь? – спросил он.
– Я беру так, как этого требует современная обстановка, – невозмутимо ответил следователь. – Я вас слушаю.
– Мне все ясно, – подумав, сказал Гудошников. – Вы получили письмо, в котором на меня…