— Вы — комендант гарнизона Кучинга?
— Так точно.
— Англичанин?
— Нет, испанец, но уже много лет на службе у раджи Саравака.
— Ну, я вас слушаю.
Янес сделал нерешительное движение в сторону Тремаль-Наика и Дармы, которые стояли, словно окаменев, глядя на него со все более и более возрастающим недоумением.
Морленд улыбнулся, заметив движение Янеса.
— Да, вы правы! — сказал он. — Это — мои пленники.
Затем, обратившись к Тремаль-Наику и Дарме, он сказал им с изысканной вежливостью:
— Вы позволите мне покинуть вас на несколько минут?
«Гм! — подумал Янес. — Да он обращается с ними скорее как с гостями, чем как с пленниками?!»
И зоркий взгляд Янеса подметил, что взор Морленда был устремлен на молодую девушку. Дарма потупила глаза. Ее щечки покрылись румянцем.
Морленд открыл одну из боковых дверей и ввел Янеса в кабинет, обставленный в восточном стиле.
— Здесь нас никто не может подслушать, поручик! — сказал он, опуская на дверь тяжелую портьеру.
— Известно ли вам, капитан, что Тигры Мопрачема официально объявили войну радже Саравака и самой Англии? — спросил Янес.
— Да. Я еще вчера получил известие об этом от раджи. Но они просто-напросто сошли с ума, эти пираты?!
— Не настолько, как вы думаете, — возразил Янес. — Вам, без сомнения, должно быть известно, что Джеймс Брук в свое время был раздавлен Сандаканом именно тогда, когда он находился на высоте своего могущества и считался непобедимым.
— То были другие времена, поручик. И затем, подумайте только: бросать вызов Англии?! Разве они не знают, что Англия — «Владычица морей»? Эти безумцы разбегутся со своими жалкими прао, рассеются, как дым, при первых же пушечных выстрелах.
— Ошибаетесь, сэр Морленд. Сандакан предпринял войну, обладая не одними пирогами. Вчера в двадцати милях от Кучинга видели большое боевое паровое судно под флагом Малайского Тигра.
Морленд привскочил.