Мусульманская литература художественно-назидательного характера полна рассказов о джиннах, об их любовных историях, о хранимых ими сокровищах, об их попытках искушения аскетов. Некоторые мудрецы Востока считают, что джинны занимают некое промежуточное положение между людьми и ангелами. Единого мнения не существует, так как достоверная информация об этих существах крайне скудна и отрывочна, прочие же сведения, хоть и широко распространены, гипотетичны, а порой и ошибочны. Обстоятельное научное исследование джиннов не представляется возможным, вследствие чего они входят в двадцатку самых загадочных и малоизученных магических существ нашей планеты. Из-за нехватки достоверной информации о джиннах их окружает множество легенд и суеверий, которые с ходом времени все больше и больше скрывают крупицы истинного знания. Мусульманские богословы, признавая реальность существования джиннов, предпочитают не рассуждать о них подробно. Попытки подчинить себе джиннов и использовать их способность творить чудеса — один из главных аспектов мусульманской магии. Но если сегодня кто-либо говорит, что повелевает джиннами, то это ложь. Очень коварные, джинны любят насмехаться над людьми, обманывая их и представляя все таким образом, будто те сами себя обманули.
Джинны — не простые существа, они населяют другой, более тонкий уровень бытия.
Это духи природы, силы стихии. Мариды — джинны дождей и текучих вод. В их ведении находятся штормы, ливни, наводнения. Силаты — джинны ветра и летящих песков. Они повелевают смерчами, ураганами, песчаными бурями. Кутрубы — джинны земли и камня. Они порождают землетрясения, разряды молний, эмоционально воздействуют на магические предметы…" Рядом с этой строчкой стояла пометка карандашом, сделанная рукой Люциуса: "Магия людей и артефактов идет от земли". А следующая строка была подчеркнута:
"Самые могущественные джинны — ифриты, духи огня. Они устраивают природные катаклизмы, провоцируют пожары, пробуждают вулканы…" Внимание Снейпа привлек шум в коридоре. В замке началась суета — уже отбывшие по домам Пожиратели возвращались обратно и собирались в одной из комнат рядом с библиотекой. Все входили туда, но никто не выходил.
— Теодор, что происходит? — поинтересовался Снейп у проходившего мимо Нотта.
— Девчонка сбежала от Люциуса и где-то спряталась. Лорд в ярости. Он настроил двусторонний портал прямо к месту, и теперь всех переправляют прочесывать пещеры.
Я тоже сейчас отправляюсь. Ты со мной?
— Нет, — быстро ответил профессор. — Я еще занят. А потом мне нужно возвращаться…
Нотт понимающе кивнул.
— Знаю. Ну, ладно, людей достаточно, ей не скрыться, — и ушел, ворча себе под нос что-то про "глупую турчанку".
Снейп вернулся к лаборатории и запер дверь паролем, дабы создать видимость собственной занятости. После чего снова поднялся на второй этаж и направился обратно. В коридоре и той самой комнате было пусто — все давно переправились.
Профессор встал перед закрепленным на стене рыцарским щитом, настроенным как стационарный портал. Мысленно понадеявшись, что сейчас по ту сторону портала никого нет поблизости, Снейп протянул руку.
— Сдается мне, я об этом еще не раз пожалею.
Мир завертелся пестрым водоворотом.
По лабиринту пещер разносился усиленный заклинанием Sonorus голос Малфоя.
— Мисс Дасэби, не прячьтесь! Мы все равно вас найдем! Выходите сами, и вас не накажут!
Свернувшись клубочком в высоко расположенной выемке, Халифа усмехнулась. "Тоже мне, напугал…" — Вам не просидеть здесь долго! Деваться некуда! Кругом пустыня!
Голос приближался. По-видимому, Люциус направлялся в ее сторону. И точно, спустя несколько минут замерцали огни, и он прошел под ее убежищем в сопровождении троих колдунов. Халифа с трудом подавила желание запустить тяжелым камнем в его тщательно причесанную светловолосую голову. Был бы он один…
Пожиратели прошли, не заметив ее, и стали удаляться. Девушка услышала слова Малфоя:
— Хорошенько осмотрите все закоулки. Она может забиться в какую-нибудь щель, не упускайте ни одной, даже самой узкой, — шаги остановились, и Малфой задумчиво произнес, словно говорил сам с собой: — Без своих наркотиков она долго не продержится.