...Лежали молча. И она слышала в темноте его спокойное дыхание. И видела его голову, камнем вминавшую подушку. Она знала, что он не спит. И ее угнетало затянувшееся молчание.
Окно было распахнуто. Поздняя луна заглядывала в комнату вопросительно, но дружелюбно. Прохлада, свежая, ночная, приятно щекотала кожу лица, плеч, рук...
Вдруг он спросил:
— Ты меня любишь?
— Как ты меня.
— Это не ответ.
— И не вопрос.
— Ты ничего не хочешь сказать мне.
— Хочу.
— Говори.
— Со мной случилась беда.
— Со мной тоже.
— У меня страшная беда.
— У меня страшнее.
— Нет. Страшнее беды быть не может. Ко мне приходила женщина. Она сказала, что Сизов был немецким шпионом.
— Почему же ты до сих пор жива?
— Я подписала бумажки. И получила деньги.
— Много?
— Десять тысяч.
— Что ж теперь будешь делать?