Во вторник утром, едва я вернулся с оперативки у Бундулиса, раздался стук в дверь. На пороге вырастает могучего вида мужчина лет сорока пяти. Голова его упирается в притолоку, плечи еле умещаются в дверном проеме. Из-под локтя гиганта выглядывает уже знакомый мне Роман Фонарев.
— Здравствуйте! — густо басит здоровяк. — Нам Бурцев нужен. Не вы?..
Я указываю на стулья.
— Присаживайтесь, он скоро будет. А что у вас?
Посетитель шумно вздыхает:
— Происшествие у нас на комбинате из ряда вон. Слышали, наверно, склад обобрали. Четыре мешка с пряжей утянули. И будто бы всему головой Витька Лямин. Вот уж этому я никогда не поверю… Вы скажете — мастер, потому и защищает. Не скрою, обидно мне, немало я с ним повозился. Но сюда я не защищать его пришел, а разобраться по справедливости. Витька в этой краже пешка, настоящего главаря вам еще искать да искать…
С этими посетителями стоит потолковать поплотней: через Лямина можно выйти на Дьякова.
— Вы ничего подозрительного в поведении Лямина не замечали? Хотя бы в последнее время? — спрашиваю я.
Мастер оглядывается на Фонарева, тот недоуменно качает головой.
— Вроде бы нет… Безотказный был малый: что ни скажешь — сделает, куда ни пошлешь — пойдет. Беспрекословно! И работал подходяще. В передовиках, верно, не числился, но и лодырем не назовешь. Вполне крепкий был середнячок. И зарабатывал прилично… Прямо не верится… Что его заставило, чего не хватало?..
— А вы что скажете? — обращаюсь я к молчаливому Фонареву. — Вы ведь вместе с Ляминым работали?
— Их верстаки рядом стоят, — уточняет мастер. — Я потому и взял его с собой, может, подметил что-нибудь важное.
Фонарев конфузливо ерошит аккуратно причесанные волосы.
— Неловко как-то, Иван Николаевич. Вроде я пришел клепать на товарища…
На впалых щеках мастера взбухают крутые желваки.
— Выбыл Лямин из нашего товарищества, Рома. По собственной глупости и слабодушию. Рассказывай смело все, что знаешь.
Фонарев смотрит на окно, забранное прочной металлической решеткой, потом переводит взгляд на меня.
— По правде говоря, ничего особенного вспомнить не могу… Разве вот что… любил Витька хвастануть своим уголовным прошлым. Может, этим все и объясняется…
Мастер несогласно качает головой:
— Нет, Рома, это не разгадка. Носились мы с ним как с сырым яйцом и все же что-то проглядели. Я в первую очередь.
ebooksa