— Ну, там его перехватит Юрий Максимович, — возразил Бондаренко.
— Штунда ведь не знает этого.
— Но мы-то знаем.
— А если он переждет и уйдет от наших? А тут мы можем его нагнать, тем более что он теперь на веслах идет.
— Но он ведь мог и в тупиковый проток забраться.
— Пока мы тут обсуждаем, Штунда гребет и все дальше уходит от нас, — волновался Валерий.
— Чтоб не гадать на кофейной гуще, мы возвратимся на исходные позиции, — решил Бондаренко. — Как бы они ни пошли, мы на фарватере будем раньше и дождемся их. Даже если всю ночь простоим.
Минут через двадцать «Ястребок» вышел на фарватер и бросил якорь. Однако, как ни вглядывался Валерий, браконьеров не было видно.
Как и думал Лутак, инспектор пошел за ним. А Капитон, захватив с собой сети, вышел из Барвинка и поднялся вверх по реке к той рощице на берегу, где дожидался его в «Москвиче» зять Штунды. Лутак должен был прийти сюда же с уловом.
Лодка браконьеров была легче инспекторского катера. Достаточно поводив за собой преследователей, Лутак, наконец, посадил инспектора на мель и свернул в проток, выходивший в Барвинок. Из осторожности мотор заглушили и перешли на весла.
Не знал Григорий Каленикович лишь того, что на его поимку вышли две лодки, и одна из них дожидается в устье Барвинка.
Но сидевшие во второй лодке не имели опыта Бондаренко и вели себя неосторожно. Во всяком случае, Лутак услышал их раньше, чем они увидели его.
С большими предосторожностями и почти бесшумно отец с сыном выгрузили мешки с рыбой на берег Барвинка и спрятали их в кусты недалеко от моста. На это ушло не более десяти-пятнадцати минут. Теперь можно было отсидеться где-нибудь в тихом месте. Но Григорий Каленикович знал, что его дожидается Капитон, человек нетерпеливый. Он мог со зла возвратиться, а преследователи не уйдут, пока он, Лутак, не покажется. И старый рыбак быстро прикинул как можно перехитрить безрукого Юрия Максимовича, которого востроглазый Харитон успел разглядеть в лодке из-за кустов. «Более важно, чтобы Бондаренко не напал на след Капитона», — решил Григорий Каленикович и приказал сыну завести мотор.
Но как только лодка показалась из-за кустов, раздался зычный голос Клима Штанько:
— Стой, глуши мотор!
— Кто это? Что за люди? — притворно удивился Григорий Каленикович.
— Ты что же, Штунда, своих с перепугу перестал узнавать? Приставай к берегу!
Обе лодки стали рядом.
— Ну, Каленикович, что ты тут робишь? — спросил Юрий Максимович.
— Да вот в лагерь собрался.