Посланник смерти

Хромов в это время лихорадочно перелистал блокнотик с занесенными туда на прошлой неделе основными параметрами находок.

– Так, – скользнул он пальцем по глянцевой, мелованной бумаге, – диаметр, количество камней, толщина…Ага, вот! У меня записано, что «брошь» весила две тысячи сто тридцать четыре грамма и еще пятьдесят две сотых.

– Ничего себе, дефицит массы составил практически два грамма! Но, может быть, первичные измерения ошибочны? – сказал Константин.

– Оставьте, оставьте свои инсинуации, – обиженно проговорил Порошин, – таких грубейших ошибок у нас не допускают!

Он засунул руки в карманы брюк и принялся вышагивать по кабинету.

– Эксперимент необходимо повторить, – наконец объявил он.

– Согласен, – кивнул Илья. – Завтра начальство узнает о сегодняшнем происшествии, и работать нам дальше будет сложновато.

Двадцать минут спустя, проделав все подготовительные операции, они все вместе собрались у пульта управления установкой.

– Ну что ж, с Богом, – тихо произнес Шадский и, настроив таймер аварийного отключения на одну минуту, включил лазерный луч.

Все трое, затаив дыхание, следили за «брошью», озаренной розовым отсветом луча. Но ничего похожего на то, что наблюдалось в прошлый раз, почему-то не происходило. Минута истекла. Звонко щелкнули контакты реле, и луч погас.

– Ну вот, – разочарованно произнес Шадский, – на сей раз совсем не реагирует.

– Переведи-ка, Николай, установку на режим непрерывного освещения, – посоветовал Хромов. – Вдруг дело как раз в этом?

Поразмышляв несколько секунд над этим предложением, Николай с явной неохотой шагнул к установке. Переключив режим освещения, он отскочил в сторону и отбежал к двери.

– Я лучше здесь постою, – сказал он.

Ожидание чуда продолжалось недолго. Вновь, как и в прошлый раз, звонко застрекотали торопливые электрические разряды, и трансформация началась. Хромов, таща упирающегося Константина за рукав, начал пятиться к двери, готовясь при малейшей опасности выскочить в коридор. Обуреваемый же любопытством Шадский, наоборот, не желая пропускать самое интересное, изо всех сил противился ему. Впившись взглядом в экран видеокамеры, он, позабыв обо всем, громко комментировал происходящее.

– Смотрите, – восторженно кричал он, – теперь она стала похожа на полосатый огурец! А сейчас напоминает формой китайский фонарик с пупырышками.

Но его восторга никто не разделял. Охваченный вполне понятным ужасом, Николай Порошин плавно перенес одну ногу за порог комнаты, и по его встревоженному виду было понятно, что он чувствует себя крайне неуютно. Хромов же, поняв, что оттащить Константина не удастся, отпустил его, но сам все же отступил назад. Внезапно пронзительный скрежет и пощелкивание резко прекратились и в комнате повисла тишина, нарушаемая разве только гудением трансформаторов лазерной установки.

– Эй вы, что там жметесь, – повернулся к своим коллегам Константин. – Идите сюда, посмотрите, что получилось!

– Ну уж нет, – пробормотал Порошин, перетекая своим объемистым телом в коридор, – хватит с меня и одного раза.

Хромов, чувствуя внутреннюю ответственность за благополучный исход эксперимента, решил приблизиться.