— Мне бы хотелось. А вы не против?
— Отнюдь не против, Наттана… А когда же вы поедите к Ларнелле?
— Ах, когда-нибудь…
Скоро лошади наши были оседланы. Снег под лучами солнца переливался розовым и голубым, небо было ярким, морозно-синим. Клубы пара вырывались из лошадиных ноздрей. Жадно вдыхая студеный воздух, упиваясь им, как вином, мы выехали через сосняк на тропу, которая вилась вверх по склону холма в юго-западном направлении от дома; потом, проехав через ворота, поскакали навстречу холмам по усыпанной снегом просеке между двух рядов деревьев с темными, пронизанными бледными, холодными лучами кронами, оставляя позади фермерские поля. Копыта лошадей с хрустом крошили блестящий наст, снег под которым, впрочем, был рассыпчатым и мягким, земля нигде не была скованна опасной ледяной коростой.
Как по-иному выглядела эта же тропа, когда меньше месяца назад я, повинуясь непреодолимому влечению, скакал по ней, чтобы встретить Наттану! Как все изменилось! Я сказал своей спутнице, что ездил встречать ее именно по этой тропе.
— Вы хотели бы проделать этот путь еще раз?
— Один? — спросил я. — Или вместе с вами?
— Почему бы не отправиться прямо сейчас?
— Я не против!
— Очень может быть, что ущелье Темплин занесено снегом.
— Это обошлось бы нам в лишних восемь или десять дней пути!
— Все это было бы возможно, не поссорься я с отцом.
— Так, значит, вместе?
— Почему бы и нет.
— Что подумал бы ваш отец?
— Отец?.. — Наттана пожала плечами.
— Не обязательно ваш — любой? Привычки заразительны.
— Ну, кто-то осудит, а кто-то одобрит, зависит от того, как они относятся к вам… или ко мне. Обычаев и привычек в подобных делах не существует. Но обычно такие путешествия не слишком затягиваются.
— По нашим обычаям, — сказал я, — любое такое путешествие с ночевкой выглядело бы предосудительно.
— Мне этого не понять! — рассмеялась Наттана. — Но сегодня такая чудесная погода, что не стоит снова разводить философию.