Мир приключений, 1969 (№15) ,

22
18
20
22
24
26
28
30

Пихт промолчал.

— Кстати! Я давно собирался сделать вам одно небезынтересное предложение...

— Старый попугай на другой же день после полета вашего «Альбатроса», — как будто, не слыша последних слов, продолжал Пихт, — поднял свой «Хейнкель-178». Тот самолет, над которым он безуспешно бился с тридцать восьмого года. Обжегшись на ракетном «сто семьдесят шестом», на эту машину он поставил турбореактивный двигатель, который работает на бензине.

— Не помните марки двигателя?

— «ХеС-ЗБ» с тягой пятьсот килограммов.

— Мне как раз не хватает такого двигателя! — сердито воскликнул Мессершмитт.

— Кстати, это первый турбореактивный мотор, который поднял самолет в воздух.

— Н-да-а, — протянул Мессершмитт, понимая, что такой, видимо, уже отработанный, технически доведенный двигатель никто не сможет выцарапать у Хейнкеля.

— В этот же день пятого апреля, он испытал другой самолет — «Хе-280В-1».

— Эту каракатицу с двумя хвостами?

— И двумя двигателями по шестьсот килограммов тяги на каждый. В горизонтальном полете самолет достиг скорости восьмисот километров в час.

— Я понимаю интересы рейха, — морщась от боли под ложечкой и поглаживая свои черные, начинающие редеть полосы, заговорил Мессершмитт. — Отдел вооружений ждет такой самолет, но, поверьте, Хейнкель снова зарвется.

— Неужели вы думаете, что мы сможем закрыть работы Хейнкеля над этим самолетом?

— Я не говорю об этом, — растерянно пробормотал Мессершмитт.

— Словом, время покажет, что выйдет у Хейнкеля, — пришел на выручку Пихт.

— Да, конечно, время, время... — Мессершмитт оценил полученные сведения и судорожно думал, как бы отблагодарить за них адъютанта Удета.

2

Если бы Мессершмитт знал, о чем несколько часов назад говорил расторопный адъютант Удета его летчику-испытателю Вайдеману, он вряд ли бы захотел предложить ему выгодное дело.

Но разговор проходил с глазу на глаз, притом в машине Пихта.

— Как у тебя идут дела, Альберт? — спросил Пихт, едва машина двинулась с места.

— Кажется, я неплохо устроился, но скука...