«Я пройду мимо этой скамейки и окликну его. Или подожду, пока он окликнет сам! Нет, он углубился в чтение, ничего не видит, не слышит. Нужно сесть рядом, как условлено, вынуть газету «Франкфуртер Цейтунг», расслабиться. А вдруг он наш? Почему это кажется мне невероятным? Наоборот: именно так все и должно быть. А разве ему будет легче поверить мне?»
Он окликнул его раньше, чем уселся на скамью, и успел поймать мгновенное выражение неприязни в дружелюбно изумленных глазах.
Перро незаметно скомкал программу бегов, сунул ее в портфель.
— Вы, наверное, ждете здесь даму? Не хотел бы вам мешать, — сказал Регенбах.
— Почти угадали, но у меня еще уйма времени.
— А мое уже истекает. Я должен идти, — Регенбах поднялся.
— Подождите минуту. Мне показалось, я видел у вас программу воскресных бегов. Вы знаток?
Каждой нервной клеткой своего тренированного организма Март ощущал невероятное напряжение, овладевшее собеседником. Но в эту минуту он никак не мог ему помочь. Разве что абсолютным спокойствием.
— Когда-то увлекался. Сейчас захожу редко.
— Покажите мне программу.
Перро не верил. Не мог, не хотел верить. Но что-то заставило его снова сесть, открыть портфель, достать и протянуть Марту программу. Он был совершенно спокоен, невозмутим, как всегда.
— Так, четвертый заезд. Вы ставите на Арлекина? — спросил Март.
— Хочу рискнуть, — ответил Регенбах.
— А я думаю поставить на Перро. Во всяком случае, мой давний знакомый дядюшка Клаус поступал только так. — Март развернул «Франкфуртер Цейтунг».
— Я очень рад, Март, — тихо сказал Регенбах. — Здравствуй.
Они помолчали, заново привыкая друг к другу.
— Я получил для тебя инструкцию из Центра. Действовать ты по-прежнему будешь совершенно самостоятельно. Задание прежнее. Связываться с Центром в дальнейшем будешь тоже сам. В Лехфельд направлен тебе помощник Эрих Хайдте, дядя Ютты. На меня рассчитывай лишь в крайнем случае или при дублировании особо важной информации. Рация у тебя установлена?
— Пока нет, — ответил Март.
— Надо достать...
Регенбах вынул из портфеля пачку сигарет.