Николай еще выше поднял голову. Невзирая на избиения, он не сказал ни слова, ни одного слова! Он не предал Родину, как тот тип в кубрике. Никитин и Репьев были бы довольны, узнав, как он вел себя, но разве они смогут узнать?!
Человек в зюйдвестке поднял маузер, прицелился Ивакину в лоб, потом, раздумывая, опустил руку, навел пистолет в грудь.
«В сердце метишь!» Николай не удержался и, крикнув: «Стреляй, падаль!» — кинулся на врагов. В глазах ослепляюще вспыхнуло пламя. В левое плечо ударило чем-то тяжелым, прожигающим, и, опрокинувшись навзничь, Николай упал через низкий фальшборт в море...
До самой Одессы Ермаков хмурился и молча смотрел на море.
— По-моему, товарищ Ермаков, ты зря так кричал на Фомина: криком беду не выправишь, а авторитет свой подрываешь. Фомина надо арестовать и отдать под суд, — сказал Репьев.
— Сам знаю, что делать, — отрезал Андрей.
— Я настаиваю на этом, — тихо повторил помощник.
— Я здесь командир и не нуждаюсь в советах, — грубо ответил Андрей.
— Тогда я вынужден буду сообщить о своем мнении товарищу Никитину, — твердо сказал Репьев.
— Кому угодно! — Ермаков повернулся к помощнику спиной, делая вид, будто занят швартовкой.
Днем состоялся неизбежный разговор с Никитиным.
— Как же это все получилось, товарищ Ермаков? Я слышал, что это произошло по вашей собственной вине. Пора перестать все на «Валюту» сваливать. Ты лучше скажи, почему у тебя на судне слабая дисциплина? Как это получилось, что Фомин, которого, кстати говоря, ты так отстаивал, умудрился напиться и пьяным пошел в рейс? Вот он, твой «лихой моряк». Из-за какой мелочи упустили врага!
— Я объявил Фомину выговор, — уже сбавив тон сказал Ермаков.
— А я предлагаю тебе отменить этот приказ, списать Фомина со шхуны и под стражей доставить сюда, в Губчека. Лодыри и пьяницы — те же враги.
— Первым меня увольте, я первый виноват. Пусть ваш Репьев командует.
— Еще что скажешь?
— Мне можно идти? — сухо спросил Ермаков. Никитин встал и повысил голос:
— Нет, нельзя!
«Ты тоже с характером», — подумал Андрей и вытянул руки по швам.
А Никитин продолжал, отчеканивая слова: