— По которым вы отсиживаетесь здесь, когда ваши сверстники на фронте выполняют свой священный долг перед рейхом, — повышенным голосом выпалил офицер с искаженным злобой лицом.
— Для того чтобы разговаривать таким тоном, вам следовало быть фронтовиками, а не сидеть здесь, — так же спокойно сказал Самарин, подавая им свою карточку об освобождении от воинской службы по болезни.
Офицеры вдвоем уставились в карточку и тщательно изучали ее. Было видно, что они несколько смущены.
— Что за болезнь? — спросил тот, который только что злобно его отчитал.
Болезни в таких карточках обозначались шифрами.
— Достаточно тяжелая болезнь.
— У вас есть разрешение на пребывание здесь? — спросил другой.
Самарин отдал ему разрешение с регистрационным штампом гебитскомиссариата. Это был очень напряженный момент — штамп имел давнюю дату. Но видимо, эти офицерики в канцелярских формальностях были не очень сильны. Ничего не сказав, офицер положил эту бумажку поверх карточки;
— Чем вы здесь занимаетесь?
— Сугубо штатским делом.
— А точнее?
Виталий дал им свою доверенность от торговой фирмы «Раух и сын». Они ознакомились с ней. Наступила долгая пауза. Они, кажется, не знали, как им поступить. И вдруг один из них сказал:
— Вас освободили от армии в тридцать девятом, а сейчас сорок третий. Может, ваша болезнь давно прошла.
— С моей болезнью так не бывает, — спокойно ответил Самарин.
Другой офицер засмеялся:
— Вот уж если счастье привалит человеку, так на всю жизнь. Но у моего дяди тоже какая-то болезнь, но он каждый год проходит переосвидетельствование. Это придется сделать и вам.
— Где? — спросил Самарин.
— Я сейчас выясню. — Офицер взял карточку Самарина и ушел из комнаты.
Оставшийся за столом смотрел на Самарина без всякой злости и даже с любопытством. А Самарин смотрел на него со спокойным равнодушием, он видел перед собой, в общем, еще мальчишку — розовые щечки, покрытые нежным пушком, над верхней губой чуть наметившаяся растительность, явно еще не знавшая бритвы. Было ли ему двадцать?
— Вам, как и дяде моего коллеги, здорово повезло с болезнью, — сказал он с улыбкой.