— Он у меня чрезвычайно редкой породы и очень ценный, — сказал Бино, продолжая протягивать бармену купюру, которую тот наконец взял. — Баунчатрейнский терьер. Я приехал встретить дочку. Она прилетает с Гавайев ближайшим рейсом, больная, в инвалидном кресле. Решила приехать домой. А меня с ним не пускают в зал прилетов, ссылаются на какие-то карантинные правила, черт знает что такое. Так что прошу вас, присмотрите за моим песиком. И не спускайте с него глаз. Я уже сказал, он очень редкой породы.
— Ладно, — буркнул бармен, кладя новую хрустящую сотню в карман.
Бино поспешил к выходу, прошагав мимо Тексако и скользнув по нему взглядом. Тот, очевидно, его не узнал.
Тексако смотрел некоторое время на собаку, а затем вернулся к своему пиву, пробормотав под нос:
— Да не выглядит он, бля, таким уж редким. — Это было его первое и единственное за день разумное замечание.
Десять минут спустя в бар вошел солидный посетитель — хорошо одетый, седой, с дипломатом в руке — и сел за столик. Спустя небольшое время он вдруг поднялся, подошел к стойке и, внимательно посмотрев на собаку, произнес мягким баритоном с заметным британским акцентом:
— Ну и ну!
Затем взял на руки Плута Роджера и со знанием дела осмотрел его наружные половые органы.
— Не трогайте собаку, — сказал бармен.
— Просто не верится, — восхищенно пробормотал Джон Бумажный Воротничок. — Такого я еще не видел.
— Чего? — поинтересовался Тексако.
Не обращая на него внимания, Джон повернулся к бармену.
— Вы знаете, что за псина перед вами?
— Нет, сэр, — ответил бармен. — Мне только известно, что он какой-то редкой породы и дорого стоит.
— Дорого стоит? — Джона Бумажного Воротничка начал разбирать смех. Когда он наконец овладел собой, то удивленно покачал головой. — Осмелюсь сказать, что «дорого стоит» в этом случае едва ли уместное определение. Лучше бы подошло «бесценный».
— Неужели? — спросил бармен.
Теперь уже все внимание Тексако было приковано к этому разговору. Его мозги величиной с горошину крутились, гулко ударяясь о толстые стенки черепа.
— За это животное я прямо сейчас даю вам девять тысяч долларов. — Джон положил дипломат на стойку бара, открыл его со щелчком и начал выбрасывать оттуда пачки новых хрустящих стодолларовых купюр. — Я только что продал несколько своих скаковых лошадей за наличные, — произнес он, обращаясь к Тексако, который тупо кивал, поедая глазами деньги.
— Что вы делаете? — возмутился бармен, увидев, что Джон уже покрыл стодолларовыми пачками почти всю стойку бара. Это были «жемчужные» деньги, полученные от босса Тексако, вернее, от его психопатического брата.
— Послушайте, мистер, уберите свои деньги, — сказал бармен. — Пес не мой. Его оставил один человек, просил меня присмотреть, потому что охрана аэропорта не пустила его с собакой в зал прилетов.
ebooksa