– Вы идете с нами? – спросил Берроуз
– Э-э, нет, зачем же? – мотнул головой тот. – Выбраться из тюрьмы на волю вы мне помогли – на том и спасибочки. За это я вас отблагодарить должен. Поэтому и привел сюда. А ехать в вашу Империю – зачем? Что я там не видал? Да и потом, если нас поймают вместе, меня обвинят в государственной измене и упекут на вулканические шахты добывать алмазы, пока я не сдохну от пыли и отравления газом. Это не входит в мои планы на ближайшее будущее – он ухмыльнулся.
Берроуз не стал спорить с невольным попутчиком, лишь утвердительно кивнул:
– Конечно, милейший, мы очень благодарны за Вашу помощь. Чтобы ни случилось, мы не выдадим Вас.
– Ладно, знаю, – осклабился маляр.- Если что, вы сможете меня найти, мои имя Титор Большой Кулак. В припортовой таверне "Голова Змеи" бармен сможет подсказать, где меня искать. Смелые парни у нас завсегда в почете. А теперь прощайте, авось и доберетесь до родных мест, храни вас Вечное небо, – он шмыгнул носом, вытер потный лоб рукавом, потом перелез через невысокий забор палисадника и исчез в зарослях.
– Ну вот, Стени, – глядя вслед уходящему, произнес капитан, – теперь и нам пора укрыться в подъезде и ждать этого самого булочника. Заодно Вы расскажите мне, как Вы провели последние недели в этом чрезвычайно гостеприимном городе.
Луч раннего рассветного солнца раскрасил паутину, свитую за ночь пауком, всеми цветами радуги. Мельчайшие пылинки заиграли в нагретом солнцем воздухе, танцуя ведомый только им одним танец. Люди мирно спали в ангаре, который уже несколько дней был для них домом. Тепло утреннего солнца разогрело мешки с кофе, сваленные вдоль стен ангара. Терпкий запах щекотал ноздри и будил, не позволяя спать в это солнечное раннее утро. Мичман заворочался, переваливаясь с боку на бок, и опять было задремал сладким ранним утренним сном, когда резкие крики докеров зазвучали почти у стен их убежища. Тут же к ним присоединился шум натягиваемых канатов, рев газовых турбин корабля, проходящего совсем поблизости.
Спросонья морякам показалось, будто корабль так близко, что вот-вот проломит стену их ангара, но, отделив, наконец, сон от яви, они, не сговариваясь, поползли наверх по мешкам, набитым ароматным кофе. Оттуда, из под потолка ангара, сквозь небольшое слуховое окошко был хорошо виден пирс, к которому, пока они спали, уже почти пришвартовался большой республиканский военный транспорт с литерой 148.
Тупая морда покрашенного в серо-зеленый цвет корабля уткнулась в причал, портовые рабочие притягивали тугие швартовы, проворачивая скрипучие портовые кабестаны. Носовой отсек транспортника, словно зев огромного кашалота, откинулся на пирс, и тут же из его темного нутра аккуратными ровными красно-фиолетовыми струями начали выгружаться и строиться на пирсе подразделения тяжелой республиканской пехоты. Люди бежали, волоча тяжелые винтовки, ручные пулеметы, выкатывая тележки огнеметов, поправляя заплечные ранцы. Сержанты подгоняли солдат криками, офицеры с нашивками республиканского инженерного корпуса выстраивали людей в ровные параллельные линии. Словно из беспорядочных капелек ртути, из отдельных частей собиралась монолитная, подчиненная воле людей сила. Сила способная пройти по чужому приказу широкий океан и песок дальних пустынь, горы и большие города. Сила способная по чужому приказу сжигать все на своем пути или, наоборот, защитить находящихся в беде. Это была та сила, которую уважали военные в Империи, та, которую считали грозным и хитрым противником в тишине кабинетов имперского Генерального Штаба и Адмиралтейства.
Уже через несколько минут четыре аккуратных квадрата легионов были выстроены на пирсе. Солдаты замерли в строю, топот ботинок сменился непривычной тишиной и плеском волн, разбивающихся о бетон причала. В глубине транспорта взревели моторы, металлический корпус его резонировал, усиливая звук. В темноте его зева загорелись два глаза электрических прожекторов, становясь все ярче и ярче. Пока, наконец, на пирс не выполз, словно рожденный чревом гигантского корабля, танк. Грохоча железными траками гусениц, он выбрался на пандус, словно неведомое животное, повернул приплюснутую круглую башню из стороны в сторону, осматривая строй легионов, стоящих перед ним, недовольно взвыл двигателем и занял свое место перед строем. В течение нескольких следующих минут транспортник выпустил из себя еще девять бронированных собратьев, похожих на одинаковых металлических жуков.
Тишина нависла над строем, как будто люди разом захотели прислушаться к шелесту волн и шуму ветра. Но вместо этого из недр транспорта вышел человек одетый в белую форму высших республиканских офицеров. Сержанты закричали, отдавая команды фалангам легионов, и весь строй одновременно разразился единым выдохом приветствия – Айййл!
– Красиво стоят, – мрачно заметил Стени.
– Ну да, стоять не воевать, мичман, – поправил его Берроуз, – еще не известно, как они себя поведут в бою. Кричать – еще не значит победить.
Тем временем, моторы танков взвыли, выпуская клубы дизельной гари. Ровные ряды легионов развернулись, повинуясь новым приказам, и двинулись маршевым шагом, уходя в глубину порта. Солдаты запели бравый пехотный марш:
Прошло два дня, с тех пор, как мичман с капитаном обосновались в своем убежище. Под покровом ночи они совершили уже не один осторожный рейд среди пирсов и складов в поисках корабля под имперским флагом, но все тщетно. Корабли попадались в основном республиканские – канейские и ливейские. Казалось, удача улыбнулась им, когда они нашли сухогруз без флага. Каково же было их разочарование, когда утром над кораблем подняли зеленое полотнище с утской стрелой. Судно, должно быть, направлялось в Моозау.
– Дело дрянь. Похоже, нам сидеть здесь до зимы, – мрачно заметил Стени. – Боюсь, моя мамочка забыла положить мне в багаж теплые штаны.
Берроуз вздохнул:
– Другого выхода нет. Пока никто не научился строить железные дороги под водой, из Троттердакка на материк можно выбраться только на корабле. Не отчаивайтесь, Стени, что-нибудь найдется.
– Хех, капитан, главное, чтобы судно нашлось раньше, чем найдут нас. А дороги по дну моря – это Вы здорово придумали! Залег на койку и знай себе лежи до Сионау, пока паровоз тебя везет. А в окно рыбы стучатся. Я бы субмарину вроде нашей в поезд переделал или рельсы под водой проложил в стеклянном туннеле.
ebooksa