— Это — если по суду…
— Ого! Отряды возмездия?! Эскадрон смерти? Как в Аргентине? Закон — такое слово еще, вроде, не отменили.
— Ты европейской девушкой-то не прикидывайся. Будто и не здесь живешь. Все ты знаешь, обо всем слышал.
— Кто же не слышал? Но «знать» и «слышать» — это совсем разные понятия.
— Ну и что ты на меня щуришься?
— Красивый ты, — ухмыльнулся Зальцман.
— Красивый… Сам ты красивый, как ж… с ушами! Я же сказал — по приказу с самого верха. А в Аргентине — без приказа. Пойми ты, дурашка, я тебе еще раз повторю: у нас идет война, только не явная, а скрытая. Воюют все со всеми. Только и всего. Закон, милиция, суд, прокуратура… Да сплелось все, Юрик, переплелись как змеи в клубке. Они же все из одной кормушки вскормлены. Одна система. Сис-те-ма… — по слогам повторил Логинов. — Они же все вместе, по команде из своего долбанного ЦК, начали хапать, кто больше, кто меньше. Теперь у них круговая порука, все повязаны. И не Горбачев во всем этом виноват, Михаила Сергеевича использовали — простенько и со вкусом. А кто?.. Тоже знаем, но… — он еще добавил заварки в стаканы. — Заварка в чайнике кончается. Еще заварим?
— Не надо. Я скоро домой пойду, а ты спать ложись. Напьешься крепкого чая — будешь вертеться.
— Не буду. Упаду и выключусь, — минуту поколебавшись, Логинов закурил еще одну сигарету, десятую. — Есть, конечно, и честные ребята, но — маловато. Ну, еще иногда рядовые опера пашут, кое-какие следователи делают что-то, а почти все, кто в креслах, — мразь. И законы они под себя лепят. Их по закону вообще не возьмешь. Если с ними по их законам — максимум через полгода в черную дыру провалимся. Вот тогда открытая резня начнется. Поэтому нас, таких как я, и привлекают. Цель — любыми путями сбить беспредел. А лекарства — обычные, какие доктор прописал. Но мы-то с тобой не дети и тоже кой в чем волокем, а, Юрок? Пока ситуация в корне не изменится, наша работа — малоэффективна. А как ее кардинально и быстро изменить, ситуацию, сегодня никто не знает. Или не хотят знать.
— Вот именно — к девочкам, а не к этой пгоститутке Тгоцкому… — грустно подытожил Зальцман. — Я к тебе зачем пришел? Я к тебе пришел, чтобы попросить конкретного совета по конкретному делу, а ты… Полчаса какую-то абстрактную чернуху гонишь. В принципе-то я и сам знаю, в какую сторону мне двигать. Связи и в ФСБ и в милиции у меня хорошие есть, но тут… как бы с военным уклоном, что ли.
— С военным? — удивился Гена. — Эк тебя занесло!
— Сам же говоришь — переплелось.
— Это точно! Клубок змей. А ты в него свои ручки шаловливые суешь.
— Любишь ты, Генка, образность… Из армии выгонят, попробуй себя на литературном поприще.
— Нет уж. Только не это. Ненавижу писанину. На работе у меня с этим делом постоянный завал, но там хоть помощники помогают разгребать, а чтобы самому, добровольно!.. Хотя действительно — осто…ло все до изумления. Я иной раз в самом деле подумываю бросить эту бодягу к чертовой матери и рвануть куда подальше, — сказал Логинов.
— Бросить, убежать… Умереть, уснуть… Натуральный Шекспир! Пожалуй, все же ты здорово перегрузился на своей долбанной службе. Неплохо бы нам с тобой как-нибудь выбрать время и хорошую «оттяжечку» дня на три сделать. С банькой.
— Не получится…
— Фигня. Захочешь — получится. А все же ты, Гена, не закисай. Сейчас как-то всем невесело. Ну, знаю я, что у тебя работа не очень. Числишься где-то юристом, ходишь в штатском и документы у тебя, наверное, липовые.
— Липовые, не липовые… Какая разница? Это всего-навсего технология производства. Как у сталеваров, или у полотеров.
— Вот-вот… Только сталевары и полотеры в людей не стреляют, да и в них тоже, — хмыкнул Зальцман.
ebooksa