XVII
Из больницы Домин помчался к Михаилу Кулашвили.
— У тебя все в порядке?
— Все в порядке!
— Я вижу, ты еще не лег. Извините, Нина Андреевна, на полчаса понадобится ваш супруг.
— Не привыкать, — вздохнула Нина, чувствуя перебои в сердце и берясь за флакончик валокордина.
Дверь за Михаилом и Доминым захлопнулась.
Они вскочили в газик, помчались к Чижикову. По дороге Домин вкратце рассказал о случившемся.
Домин и Кулашвили вошли в сарайчик, в котором среди чертежей и множества уже готовых к сборке частей яхты на раскладушке спал Алексей.
Михаил положил руку ему на плечо.
— Вставай, дружище! Плаванье предстоит!
Алексей открыл глаза.
— Что?.. Ты, Миша? Вы, капитан? — Он поднялся.
— Плаванье предстоит! Собирайся, дружище! — повторил Михаил, и, пока Чижиков одевался, Домин подробно рассказал о Эдике, о его последних словах.
— Бусыло и Зернов давно на примете, — сказал Миша. — Да и Лука с Липой! Рыльце у них у всех в пушку.
— А мне показалось, я сегодня вечером Липу эту в постели у Эдика видел. Не уверен окончательно. Темновато было, — произнес Чижиков. — Но у меня есть тоже кое-какие соображения и наблюдения. Именно у того забора, где стройка, я их замечал в такое время, когда им там делать было нечего. Видел и кирпичи на пролете между вторым и третьим этажом. Спрашивал прораба. Он сказал мне, что это не рабочие положили и не по-рабочему. У меня возникали подозрения… Почему и предупреждал.
— Но сейчас надо проверить, где они. А кто такой Алексей Алексеевич? — спросил Домин.
— Не слышал я такого имени и отчества! — после молчания сказал Михаил.
— Ну ладно, следствие этим займется. А теперь, Миша, тебе лучше вернуться домой. Тут какая-то неясность. Может, Лука Белов, если верить в предсмертный бред Эдика, отомстил Эдику за жену? А ты, Алексей Глебович, не помнишь, в какое время ты видел Липу в постели Эдика?
— Это было… это было вечером, да… но до наступления темноты.