— Без надобности не стреляй, — говорит он.
— Ты должен остановитца, — говорю я.
— Я не остановлюсь. Я собираюсь показать этим светлячкам небольшое представление. Он тянет из своих платков большой белый носовой платок. — Они увидят старого дурака Салмо Слима, — говорит он. Он и его, летящий на всех порах, верблюд снова потеряли контроль.
Он вскакивает на ноги и начинает махать платком над своей головой.
— Помогите! Помогите! Неудержимый верблюд! — орет он. Но другой рукой, он держит поводья Моисея мертвой хваткой.
Мы приближаемся к Тонтонам. А они к нам. Слим машет и кричит: — Помогите! Помогите!
Они приблежиютца. Держат строй. Все ближе. И ближе.
— Мы разобьемся! — кричу я.
— Вы новички всегда паникуете, — кричит он. — Суть игры «Цыпленок» состоит в том, штобы определить, кто дольше сможет оставатца спокойным, кто моргнет первым. И это не буду я.
Они приближаютца.
Все ближе.
Ближе.
Я не дышу. Не двигаюсь.
Тридцать футов.
Двадцать пять.
— Ну, давай же, — говорит Слим. — Моргайте, ублюдки.
Двадцать.
Пятнадцать.
— Сукины дети, моргайте! — рычит Слим.
Без промедления они разделяютца. Как будто услышали его. Трое едут влево. А трое вправо.