Это было в Калаче,

— Будешь?

Еще удар.

Били долго, без перерыва. Егор уже ничего не помнил, потерял счет времени… Но молчал.

— Позовите Баракова, — распорядился комендант.

— Вам знакома эта личность? — спросил он у полицейского.

— Еще бы. Это Егор Покровский.

— С кем он мог быть вместе?

— Да у них одна компания, еще довоенная — Цыганков, Кошелев и Шестеренко.

— Где они сейчас?

— Не могу знать.

— Разыщите и всех доставьте сюда. Ясно?

На тихую Вокзальную улочку стали наведываться полицейские.

— Где сын? — допрашивали они Александру Дмитриевну.

Женщина молчала. Стойко переносила оскорбления. Чувствовалась в ней сила, которая даже пугала врагов. Они уходили, злобно выкрикивая угрозы по адресу «этого партизана» и его «дружков».

За домом была установлена слежка.

На рассвете третьего дня после ареста Покровского Александра Дмитриевна услышала тихий стук в дверь. Накинув платок, она выбежала во двор, увидела сына и Шестеренко.

— Ванечка, сынок! Беги, родной, беги.

— Ладно, мама, сейчас. Как ты тут живешь?

— Уходи скорей! Тебя разыскивают полицаи.

Вдруг возле калитки раздались громкие голоса. Ребята шмыгнули в беседку. Трое полицейских ввалились во двор. Среди них был и Бараков.