Фон Гетц повел его в свою землянку, и Коля пошел за ним, не спрашивая, куда и зачем. Любая перемена места и декораций сейчас была для него лучше, чем нахождение в землянке комендантского взвода. Еще и в самом деле расстреляют, чтоб не возиться.
— Но как вы здесь оказались? — спросил фон Гетц, когда они пришли. — Извините, у меня нет дров и мне нечего предложить вам поесть, но я сейчас что-нибудь придумаю. Вероятно, у Лейбница есть что-нибудь съестное. Но рассказывайте же!
— Да что рассказывать?
— Как что?! — изумился фон Гетц. — Я вас оставил в Стокгольме в завидном положении хозяина радиомастерской. Кой черт понес вас на эти галеры?!
— Бизнес, — вздохнул Коля. — Мой компаньон Лоткин предложил мне сорвать в России легкие деньги. Вот я и приехал.
— Сорвали? — саркастически спросил фон Гетц.
— Да уж с голоду не умер, — в тон ему ответил Коля. — Кое-что за душой имею.
— Хорошо, — согласился Конрад. — Допустим, в Россию вы приехали для банального грабежа. Не вы первый, не вы последний. Но, черт возьми, как вы оказались вместе с нами в окружении?!
— Да очень просто! — чуть не закричал Коля. — Я приехал в Россию. Все уже украдено. Везде свои администрации, управы, бургомистры. Мне посоветовали идти вслед за наступающими войсками. Я и пошел! А потом, в ноябре, оно все бах!., и накрылось медным тазом! Я не виноват, что вашу оборону прорвали! Кто ж знал, что ее прорвут? Вы наступали, наступали, и вот!..
Коля развел руками и высунул язык, показывая, что он сам больше самих немцев удручен тем, что «и вот.…»
Фон Гетц задумчиво и даже с некоторой жалостью посмотрел на Колю.
— Вы знаете, Тиму, — с легкой грустью в голосе, но уверенно, как о само собой разумеющемся, сказал он. — А ведь вас расстреляют.
— Спасибо. Меня уже чуть не расстреляли.
— Нет, вы не поняли. Вас расстреляют русские.
— Это за что же?
— За то, что вы — партизан.
— Я партизан?! — подпрыгнул Коля.
— Ну не я же, — усмехнулся фон Гетц.
— С чего это я — партизан?
— А вы подумайте. Скажите, кто может находиться в районе боевых действий?