Нашествие задело его больше, чем любого другого, оно нанесло удар его самой дорогой привязанности, разбило самые заветные надежды отца, разлученного с семьей, отправленного в изгнание за восемь тысяч верст от родного города. Из письма он узнал о смерти жены и одновременно – о том, что дочь выехала к нему, получив от правительства разрешение поселиться с отцом в Иркутске.
Надя должна была выехать из Риги 10 июля. Нашествие началось пятнадцатого. Если к тому моменту Надя уже была по ту сторону границы, что с ней случилось среди захватчиков? Легко догадаться, какая тревога терзала несчастного отца, ведь с тех пор он больше не получал известий от дочери.
Представ перед великим князем, он поклонился и молча ждал вопросов.
– Василий Федоров, – сказал великий князь, – твои товарищи по изгнанию просят разрешения создать элитный корпус. Им известно, что в таких подразделениях надо быть готовыми к тому, что убьют всех до единого?
– Это они знают, – отвечал Федоров.
– Еще они хотят, чтобы ты стал их командиром.
– Я, ваше высочество?
– Ты согласен возглавить их?
– Если благо России того требует, да.
– Командир Федоров, ты больше не ссыльный.
– Спасибо, ваше высочество, но могу ли я командовать теми, кто все еще в ссылке?
– Они тоже отныне свободны!
Подумать только, что эту милость всем его товарищам по изгнанию, ставшим товарищами по оружию, оказал брат государя!
Василий Федоров с волнением пожал руку, протянутую ему великим князем, и удалился.
А последний, обернувшись к своим офицерам, с улыбкой сказал:
– Царь не откажется подписать помилование, которое я ему открыто представлю! Чтобы отстоять столицу Сибири, нам нужны герои, и я их только что сотворил.
Эта милость, так великодушно оказанная изгнанникам Иркутска, и впрямь была актом справедливости и доброты, а также умным политическим ходом.
Между тем наступила ночь. Из окон дворца были видны костры, горящие в лагере бухарцев, искры от нихулетали в небо там, за Ангарой. Река несла множество льдин, некоторые из них застревали, наткнувшись на сваи разрушенных деревянных мостов. Те же, что плыли по течению, неслись с поразительной быстротой. Было очевидно, что Ангаре, как утверждал глава купеческих гильдий, очень трудно покрыться сплошным льдом. Итак, защитникам Иркутска можно не опасаться нападения с этой стороны.
Часы только что прозвонили десять вечера. Великий князь собрался отослать приближенных офицеров и удалиться в свои покои, когда за стенами дворца начался какой-то переполох.
Почти тотчас дверь гостиной распахнулась и появился адъютант. Он бросился к великому князю, восклицая: