В а з и л и. Смотри, смотри на нее… Не пройдет и двух дней, как ее не станет… Она обречена. Ее мог бы спасти только великий эликсир жизни… «Красный лев», дающий долголетие, возвращающий молодость, отторгающий от человека любую болезнь. Но ни за какие горы золота я не отдам никому даже каплю драгоценной тинктуры.
Ты сошел с ума?! Как ты смеешь прикасаться ко мне?!
Что? Не понимаю! Ухо? А что значит эти растопыренные пальцы? Погоди, погоди… Клещ! Ты хочешь сказать — клещ?.. Она уснула в саду под деревом, и клещ проник в ее ушную раковину… Отсюда мучительные боли головы, признаки лихорадки…
Ты прав, глухонемой.
Ц а р ь. Я не мог больше оставаться вдали от моей дочери, наедине со своей тревогой. Пришел ли ты к решению, как лечить мою дочь?
В а з и л и. Да, царь. Я нашел причину недуга и знаю, что следует делать. Но должен предупредить тебя: операция, которая ей предстоит, трудна и опасна. Царевна может лишиться слуха… Возможно — жизни.
Г е н р и х. Нет!
Ц а р ь. Ты сказал — жизни?
В а з и л и. Я не смею ничего скрывать от тебя, царь. Если не делать операции, жизненных сил царевны не хватит и на два дня. Решай, царь!
Ц а р ь. То, что ты говоришь, — ужасно! Неужели единственная возможность спасти Марину — это чудовищная операция?!
В а з и л и. Да, царь.
Ц а р ь. Что ты скажешь, Коста?
К о с т а. Если бы Марина была моя дочь, государь, я бы доверился искусству Вазили.
Ц а р ь. Он сказал, что не может ручаться за благополучный исход.
К о с т а. Но если не делать операции…
В а з и л и. Она проживет не больше двух дней.