– А как ты думаешь, как они себя поведут, если узнают, что на постоялом дворе остановились двое английских шпионов?
– Что за чушь ты несешь! – восклицает Дюран.
Открытые чемоданы стоят на большом деревянном ларе, но вещи никто не доставал, а библиотекарь и адмирал беседуют, как обычно, прежде чем отправиться спать. Ужин был сытный – жаркое из зайца, колбаса, сыр и немного местного вина, – и академики долго не спешили покидать гостиную, сидя перед огнем и обмениваясь впечатлениями. Сейчас дон Педро и дон Эрмохенес уже у себя в комнате, которую делят пополам: это просторное помещение с двумя кроватями, разделенными тростниковой ширмой, обтянутой раскрашенной тканью, и с железной печуркой, от которой толку мало, несмотря на то что они только что заложили в нее несколько крупных поленьев. Путешественники не спешат улечься в кровать и продолжают беседу, сидя в креслах напротив печки при свете свечи, стоящей на грубом сосновом столе, где высится стопка книг и лежит отчет о путешествии, который дон Эрмохенес подготовил для Академии. Оба отдыхают после утомительной дороги, на адмирале жилет и рубашка, библиотекарь накинул на плечи одеяло. Беседуют о зоологии, математике, о новом ботаническом саде, который вот-вот откроется в Мадриде под протекцией самого короля, о том, что в Испании необходимо создать Академию наук, которая объединит под своим крылом самых талантливых геометров, астрономов, физиков, химиков и ботаников. Друзья, по обыкновению, ведут искренний и теплый разговор, как вдруг на лестнице слышатся шаги, а в дверь раздаются мощные удары.
– Что такое? – беспокоится дон Эрмохенес.
– Понятия не имею.
Адмирал поднимается с кресла и отпирает дверь. На пороге четверо в синей форме с алой подкладкой и белой портупеей. Вид у них отнюдь не любезный. Штыки отражают свет фонаря, который один из вошедших держит в высоко поднятой руке. На лацкане камзола виднеется нашивка сержанта, вторая рука покоится на наконечнике сабли, вставленной в ножны.
– Одевайтесь и следуйте за нами.
– Что, простите?
– Я говорю, чтобы вы одевались и шли за нами.
Дон Педро обменивается изумленным взглядом с доном Эрмохенесом.
– А можно узнать, что…
Не дав закончить фразу, сержант кладет руку на грудь адмирала и толкает его, отстраняя от двери.
– Что за произвол? – спрашивает оскорбленный дон Педро.
Ему никто не отвечает. Сержант стоит перед ним с угрожающим видом, в то время как трое гвардейцев врываются в комнату и осматривают все углы, переворачивают бумаги и роются в чемоданах. Пораженный дон Эрмохенес отступает к кровати, жалобно поглядывая на адмирала.
– Я требую объяснить, что здесь происходит, – повторяет тот.
– Происходит то, – хамским тоном отвечает сержант, – что вы задержаны.
– Но это безумие!
Сержант стоит перед ним, хмуро глядя ему в глаза. Это старый солдат, сухой и жилистый, с грубой и бессмысленной физиономией и седыми усами.
– Одевайтесь, я сказал. Или пойдете прямо так.
– Пойдем? Куда? И с какой стати?