– Просто так они сидеть тоже не будут.
– Они сидят здесь не просто так. Контролируют переправу. Если у них такое задание, будут сидеть в деревне до тех пор, пока не поступит новый приказ.
– А новый приказ поступит, когда здесь произойдут существенные изменения.
– Ну да. Когда нас, к примеру, отсюда вышвырнут.
Полчаса пролетели быстро. Две банки тушёнки разошлись ещё быстрее.
Воронцов подошёл к Смирнову, сказал:
– Назначаю тебя командиром второй группы. Дотемна вы должны успеть окопаться.
Дозор делился на две группы.
– Успеем. Кого мне брать?
Алёхина и Селиванова отдать Смирнову он не мог. И Донцова с его «дегтярём» и двумя полными дисками тоже надо было брать с собой. Если немцы из деревни не ушли, их оттуда надо будет выбивать. В группе должны быть надёжные люди.
– Старшина, – сказал Воронцов, – отберите шестерых бойцов и – в распоряжение сержанта Смирнова. Смирнов, а теперь слушай задачу вашей группы. Вернётесь в устья, откуда мы только что пришли, окопаетесь возле дороги и будете держать её до двенадцати ноль-ноль завтрашнего дня. Ни одна живая душа не должна пройти в сторону станции. Ровно в полдень начнёте самостоятельный отход в сторону моста через Шаню. Это километрах в пятнадцати отсюда на северо-восток. Мост будут удерживать наши. Нас не ждите. С этой минуты мы действуем самостоятельно. Каждая группа имеет свою задачу.
Смирнов выслушал, усмехнулся:
– Ну и войско ты мне всучил, командир. Хоть бы Селивана с пулемётом оставил.
Старшина Нелюбин выслушал приказ и, сделав вид, что не расслышал слов своего нового командира, сунул в карман промасленную тряпицу, которой всё это время тщательно протирал затвор и патронник своей винтовки, поднялся на колени и клюнул своим скрюченным прокуренным пальцем по очереди шестерых из своего отряда:
– Нефёденков, Малашенков, Тимошенков, Егоренков, Колядёнков и ты, хвершал. А вы, братцы, кого я не назвал, поступаете с сего момента в полное и беспрекословное распоряжение товарища сержанта Воронцова. Всё понятно? Ну, раз всё понятно и вопросов нет, сполняйте. И чтоб, ёктыть, никаких пререканий. Вы мне роту не позорьте. Вон как бились… Патроны и харчи поделить поровну, по справедливости. По стрелкам и едокам.
Рассовали по мешкам и карманам гранаты и патроны. Поделили продукты. Попрощались.
Группа Смирнова ушла. Перед уходом Смирнов отвёл Воронцова в сторону и сказал:
– Ты ранен. Давай, пока не поздно, иди в отряд, в Воронки. Я останусь с твоей группой, а старшина поведёт своих. Никто тебя не посмеет осудить. Покажешь свою руку Петрову, и он отправит тебя на первой же машине.
– Петров знает о моей ране. Он меня перевязывал. Я остаюсь.
– Тогда хотя бы не забудь сделать перевязку. А может, сейчас перевязать? У старшины санинструктор есть.