Чем же тогда является солнце, которое, погаснув, перечеркнёт общепринятое понятие жизни на земле и вместо людей появятся существа, которым не страшны ни озоновые дыры, ни температурные колебания?
Напрашивался вывод, что трактовка жизни исключает частные определения и следует руководствоваться общими понятиями.
На ум пришёл лозунг коммунистов: жизнь – это борьба, что, само по себе, не являлось открытием. Древнегреческий философ Гераклит Эфесский, живший в шестом веке до нашей эры, высказал идею непрерывного изменения. Он утверждал, что все течет и изменяется, и что нельзя войти дважды в одну реку, обосновав борьбу противоположностей. По его утверждению, в космосе существует скрытая гармония, в то время как на грешной земле, противоположности пребывают в вечной борьбе и раздор– есть отец всего.
Сидящий перед Михаилом преподаватель философии, изучающий диалектический материализм, по всей вероятности, был знаком с предметом борьбы противоположностей. Недаром, основоположник марксизма Карл Маркс считал, что борьба является наивысшим счастьем. При объединении двух фраз «жизнь – это борьба» и «борьба – это наивысшее счастье» и исключении связующего слова «борьба», получалось жизнеутверждение: жизнь есть наивысшее счастье.
Михаил прервал свои рассуждения. Пора было высказаться. Преподаватель философии не мог ждать бесконечно. Время торопило. Михаил не собирался влезать в дебри философствования. Его, прежде всего, интересовала оценка и подспись в зачетке. По установившимся правилам преподаватель на экзамене спрашивал, а студент отвечал и, на основании ответов, получал ту или иную оценку.
– Жизнь – это борьба,– вслух твердо произнес Михаил, отвечая на поставленный преподавателем вопрос.
Ответ оказался не полным.
– Жизнь – это борьба биологических клеток за выживание,– уточнил ученый муж.
Михаил не попал в цель, не выбил десятку, но попал в мишень. Oн не получил высшей оценки «отлично», но его удовлетворяла и отметка «хорошо», дававшая право на получение стипендии. Помахивая зачеткой, чтобы поскорее высохли на бумаге чернила, он с легким сердцем покинул аудиторию. Однако в душе оставалось смутное чувство. Его не удовлетворил собственный ответ. Поправка преподавателя утверждала право сильного. Смотритель обезьянника мог спокойно продолжать копаться в семейных отношениях людей и переносить установившееся взаимоотношения животных на цивилизованное общество, а мощное государство могло и впредь посылать бомбардировщики в слабые страны, богатые природными ресурсами, для установления демократии. Львица, догнав антилопу, могла продолжать есть добытое мясо, а у маленькой нации не оставалось шанса получить право на самоопределение.
В сражении, отдавая последние силы, мы боремся за существование и выстраиваем свою последующую жизнь. Борьба за существование, где, как на войне, все цели хороши, означает не что иное, как выживание, a не момент истины, включающей историю развития, где каждое зернышко в непроявленном виде уже содержит в себе дерево с корнями, стволом, кроной и плодами с семенами – предвестниками будущих деревьев и урожаев.
В распускающемся цветке отсутствует борьба. На голой почве появляется росток, из которого вырастает цветок, рождённый для жизни. При созидании слышится музыка и раскрывается всепоглощающая красота.
Достойной представляется жизнь, лишенная борьбы.Любой человек, появившийся на свет, рожден для любви и блаженства. Жизнь – это проявление любви и счастья. Жизнь – это блаженство.
ЧАСТЬ 4. СКАЗКА ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ
МИССИЯ ПРИНЦЕССЫ
Старенькая автомашина «Москвич» быстро ехала по трехполосному шоссе. Ею управлял, одетый в джинсовый костюм и рубашку синего цвета, седой, худощавый мужчина пенсионного возраста, назвавшимся правнуком Николая 11. Его затрапезный вид не вязался с понятием представителя царских кровей. На соседнем сидении обосновался его старый знакомый – солидный одногодок, согласившийся написать книгу о водителе.
– Чем ты докажешь, что являешься правнуком Николая II ? – спросил он.
– Сделанное ДНК в России, подтверждает родство с императором. Я имею официальные документы. Можешь посмотреть.
Он вытащил из внутреннего кармана пиджака соответствующие бумаги. Пассажир, с умным видом, принял их и сделал вид, что внимательно разглядывает. Не захотелось говорить, что он смотрел на них, как баран на новые ворота. Не поняв содержимое бумаг, пассажир передал их обратно.
– Я верю тебе и без бумаг, – глубокомысленно высказался он. – Их должен оценить специалист, а не я.
– Тебя убедит архив, хранящийся у меня на чердаке дачи, в чемодане. На днях, я передам его тебе и, при случае, покажу описанные в каталогах музеев царские драгоценности, полученные мною по наследству. Не воровал же я их. Наличие драгоценностей могут объяснить не многие – только я и члены моей семьи. У меня такие же впалые щеки, как у Николая II.
ebooksa