– Бог миловал. На заре трудовой деятельности мой руководитель сказал мне: если ты хочешь делать карьеру, тебе надо вступить в одно место. К счастью, я не занимал высоких должностей, но, без сомнения, стал бы членом партии, если бы достиг кресла крупного руководителя производства.
– В чем заключалась роль подмастерья скульптора?
– Вначале скульптор творил один. Ему доверили в верхней части отвесной скалы высечь барельеф Ильича. Над образом Ленина, чего не каждому позволено, трудился мой приятель, заслуживший своими ранними произведениями право
прикасаться к образу вождя. Он привлек меня к работе в качестве камнетеса позднее, когда очередь дошла до создания и шлифовки звезды из камня, внутри которой располагался барельеф. Место в ущелье долго выбирали. Посовещавшись, заказчики скульптуры, являющиеся партийными функционерами, остановились на воссоздании монумента на самом длинном и прямом участке дороги, откуда, благодаря своим размерам и месту расположения, барельеф хорошо просматривался проезжающими по шоссе пассажирами, вызывая божественные чувства. Вручая договор, заказчики настаивали на воссоздании образа вождя кристальной души, чистого, как ребенок. Открытие монумента предполагалось осуществить к столетию со дня рождения Ленина. Вместе с гонораром, скульптору пообещали награду в виде отчеканенной медали, выпуск которой приурочили к столетию знаменитого юбиляра.
Начались мучительные раздумья над образом, продолжавшиеся более месяца. Одна мысль художника сменяла другую. Наконец, появилось твердое решение создать барельеф, не отличающийся от изображения, запечатленного на ордене Ленина. По первому требованию, рабочие на машине привезли огромного размера брезент и профессионально закрыли от зевак место работы, чтобы при снятии полотна, по окончанию работы скульптора, зрители ахнули от восторга. Вся сложность замысла определялась размерами. Визуально создалось впечатление, что брезентом закрыта половина горы. В просвете между горой и брезентом начал колдовать художник. Он торжественно коснулся зубилом камня и ударил по нему молотком, после чего спустился к дороге и у реки, среди деревьев, раскинул скатерть – самобранку.
– Хорошее начало – половина дела, – потирая руки, заметил он.
Друзья подтвердили жизненность поговорки. У речки, в тени деревьев, на поляне расстелили скатерть-самобранку. Рядом, в мангале, не затухал огонь, распространяя по ущелью запах шашлыка и специй. Они уезжали и вновь приезжали. Вино лилось через край. Пир продолжался. Сидя у прозрачной бегущей волны, в лучах весеннего солнца, друзья наперебой рассуждали о размерах и качестве барельефа, который должен появиться на горе за брезентом. Когда полученный аванс закончился, они уехали и перестали появляться. Скульптор схватился за голову. Времени для создания шедевра не хватало. Оставалось, взяв инструменты, подняться в гору и скрыться за брезентом, ища на ходу, выход из создавшегося положения. Тупо стуча молотком по одному месту камня, он прокричал отрезвляющее «эврика», после чего закипела работа. В назначенный день брезент сорвали. С верхней части горы, в обрамлении круга, из которого исходили лучи огромной пятиконечной звезды, на людей, столпившихся на дороге в ущелье, озорно глядел маленький Володя, хорошо видимый с помощью увеличительного бинокля. Приехавшая государственная комиссия обомлела и возмутилась. Пристыженный скульптор оправдывался, объясняя, что он, как и велели, создавал еще не обремененного заботами кристальной души человека, чистого, как ребенок. Не слушая лепет скульптура, представители государственного аппарата, еще недавно обещавшие торжественно наградить его медалью к столетию со дня рождения Ленина, не сговариваясь, лишили его почестей. О дальнейшей оплате, по договору, не могло идти и речи, посчитав оплаченный аванс вполне достаточным за выполненную работу. Хуже, что с тех пор у моего приятеля долго отсутствовала работа.
Спустя некоторый промежуток времени, на металлической ограде городского парка появились выпеченные шесть орденов комсомола, исполненные в металле. Подмастерье скульптура, он же камнетес, узнал в орденах знакомую руку и понял, что приятель вновь в фаворе и имеет правительственные заказы.
Принцесса Анастасия родилась в конце восемнадцатого века. В начале девятнадцатого столетия, в просторном зале дворца, во главе обеденного стола, покрытого отливающей золотом, светло-жёлтой скатертью, со свисающими белыми узорами ручной работы, вышитыми крючком искусными мастерицами, сидел император. По правую руку от него восседала матушка с сыном, а по левую – шесть дочерей: Анастасия, рожденная до официального венчания отца, приемная дочь и четыре дочери от совместного брака с императрицей. На расшитой скатерти стояло несколько чистых приборов на случай, если одна из дочерей захочет сесть рядом с матерью, но пока никто из них не делал попыток. У маленького цесаревича разболелась голова и он нервничал. Его сестры оставались сидеть напротив, на своих законных местах, соответствующих званому ужину. После завершения обеда, император отозвал в сторону Анастасию, и высказал пожелание переговорить после непродолжительного отдыха, с ней наедине, в кабинете, о неотложных делах. Его мучили горестные муки, связанные с предсказанием предшественника, что страну ждут потрясения и правление заканчивается. Пытаясь найти удобоваримый выход из создавшегося положения, он, поглощенный думами, проследовал по коридору и, войдя в кабинет, сел за рабочий стол. Ему предстояло приготовиться к неожиданностям и найти выход из создавшегося положения. Проскользнувшая мысль отречения от престола не являлась новостью. Подобное случалось ранее в римской империи. Когда один из императоров уехал в провинцию и придворные приехали за ним уговаривать возвратиться на трон, он отвел их в огород и показал прекрасно выращенную капусту, объяснив, что положительные эмоции, получаемые при выращивании овощей, не сравнить с эмоциями, связанными с руководством империей. Подопечные, войдя в положение, оставили в покое императора. Имелся и другой более близкий пример. В кругу семьи ходили легенды, передаваемые из уст в уста, что для одного из предшественников, восседающих на троне, с годами шапка Мономаха становилась все тяжелее. Повышенное внимание к его персоне тяготило, а окружение свиты, контролирующее каждое движение, раздражало. Свободный вздох, без лишних глаз, представлялся свободой. В результате появлялось желание забросить дела и прожить жизнь человека, рожденного на земле для счастья и желающего, естественно закончить свой путь. В глазах людей, жаждущих власти, отречение от престола выглядело сумасбродством. Сподвижники не понимали его. Объявление о добровольном уходе и передача трона, в расцвете сил, законному наследнику, выглядело странным поступком. Повсюду велись разговоры о возможных заговорах и даже свержении монархии, мерещились обагренные в крови руки. Император имел другое мнение. В один прекрасный момент, не хлопая дверью, он вышел из кабинета и остановился в прихожей, похожей на зал, перед развешенными полотнами, отображающими успешные баталии в период его славного правления. Картины предназначались для иностранцев, ожидающих приема, волей – неволей, созерцающих победы государства, его победы, настраивая их на разумный ход переговоров, намекая, что может случиться с ними, строптивыми, если не удастся мирно договориться. На стенах отсутствовали картины, отражающие его устремления об улучшении жизни соотечественников, о чем он пожалел. Император, без сожаления, навсегда покинул дворец. Карета, стоящая у входа, увезла его в никуда. Отныне, новая жизнь не связывалась с государственными заботами.
Официальная версия ухода выглядела иначе. Биографами описывалось, как у императора ранним утром повысилась температура, и вскоре последовала кончина от простуды. Подробно расписывалось отпевание. На самом деле, отпевали двойника, принявшего снотворное.
Король умер, да здравствует король! Новый император, взойдя на трон, погрузился в заботы страны и в трудный час, улучив момент, поспешил к шатру, установленному на пути следования, к необыкновенному путнику, чтобы поговорить о государственных делах. В назначенное время государи встретились, обнялись и долго сидели в безмолвии, размышляя о троне, который один покинул, а второй которым завладел, после чего перешли, почти не дотрагиваясь до еды, к пиршеству, уделяя основное внимание разговору. Поздним вечером, по окончанию беседы, прошедшей в необыкновенно дружеской обстановке, растроганный император, обнявшись, попрощался с предшественником и, стоя на пороге, со странным чувством отрешенности, внимательно наблюдал, как в сопровождении небольшой свиты, одетой в белые одеяния, группа растворяется в безызвестности.
Открываемая дверь вернула действующего императора Николая 11 от текущих мыслей к действительности. Вошла Анастасия. Поднявшись навстречу, он сел рядом с дочерью на диване. Обнял, поцеловал дочку в макушку и задумался. Ему предстояло из доброго отца превратиться в серьезного человека. Опустив руки между колен, чтобы собраться с мыслями, он начал неприятный разговор. Известные приемы отречения от власти и передаваемые из поколения в поколения приемы использования двойников для него не являлись новинкой, но каждый раз, вставая на повестке дня, воспринимались болезненно.
– Наша жизнь внешне безоблачна,– сказал император и вновь задумался.– Вскоре нас ожидают большие перемены. По предсказанию отца нашу семью уничтожат, а мне уготована роль мученика. Я думаю не о себе, а о продлении династии. Ты– самая старшая из детей, самая смышлёная, разумно воспринимаешь ход событий и, надеюсь, правильно нас поймешь и согласишься с нашим решением объявить во всеуслышание о твоей неизлечимой болезни и последующей кончине. На самом деле, твоя жизнь продолжится. Мы найдем для тебя подходящую партию и поселим новую семью в укромном месте для того, чтобы ты продолжила род и заявила о своем существовании через десятилетия. Твоим избранником станет простолюдин, один из крестьян, в котором бьет неугомонная, необузданная сила. Сплав народной мудрости и веками наработанной способности управлять страной, даст жизнь вашим потомкам, способным преодолеть любые преграды и выстоять в любых испытаниях. К мудрости и способностям добавится предвидение. Будущее начнет выстраиваться по задуманным мыслям.
Анастасия не знала, как реагировать на предложение. Она не собиралась становиться подопытным кроликом и тем более покидать дворец, теряя привилегии, полученные от рождения. Ее вполне устраивало настоящее бытие. Уйти в неведение, забыть о родственниках, дворцах и балах представлялось скучной, безрадостной и
не интересной жизнью. В детстве она мечтала, что за нею прискачет рыцарь на белом коне и увезет с собой в тридесятое царство. Со временем, ей тактично объяснили, что у принцесс удел другой, и не следует рассчитывать на замужество по любви. В юности представлялось, что за ее руку, как на рыцарском турнире будут бороться рыцари и избранник, выиграв поединок, встанет перед ней на колени и в ответ получит долгожданный белый платок согласия. С годами несбыточные мечты улетучились. Она смирилась, сознавая, что ею, как разменной монетой, пожертвуют ради важных государственных интересов. Действительность предстала еще прозаичнее. Ей предлагали сойтись с простолюдином. Ослушаться папеньку, который заботился о ней, тоже казалось не мыслимым. Она не видела выхода из создавшегося положения и намеревалась поскорее прекратить не интересную беседу, не имеющую выхода, и убежать в отдаленную беседку парка, чтобы расплакаться.
– Я согласна,– резко сказала Анастасия, вставая.
Император постарался остановить дочь. Он повертел головой по сторонам, недоумевая о причине отсутствия императрицы, которой следовало давно появиться и присутствовать во время столь важного разговора.
– Подождем немного,– сказал он.– Что-то запаздывает матушка. Она должна появиться с минуты на минуту и тогда мы объявим имя твоего суженого.
От такого оборота дел, сердце Анастасии съёжилось и похолодело. Ей ничего не хотелось слышать о замужестве.
– Мне нужно проветриться,– сказала она.– Я отдышусь, подожду матушку в коридоре и возвращусь вместе с ней.
ebooksa