the Notebook. Найденная история

– Для меня это не имеет значения. Ты должна понести наказание за своё своеволие. – Волк перестал улыбаться.

– Но почему ты не убил Майю, когда я исчезла из дома барона? Что тебе мешало уничтожить девочку в любое другое время? – Эти вопросы вызвали неприятный скрежет Его зубов.

– Я мог! – Ярость исходила из Него, как и свет из Его чудовищных глаз. – Но я должен был показать тебе последствия и наказать за них. Таков порядок. Нельзя мешать Уравнителю судеб.

– Это чудовищно! – Я вскочила с табурета. – Ты мог всё закончить той ночью. Со мной и девочкой, но предпочёл мучить моих друзей, мою сестру. Ты убил Кливленда, а ведь он был ни при чём! Что ты сделал с его телом?!

– С твоим старым бедолагой рыцарем произошло то, что и должно было произойти, – небрежно и с садистским равнодушием произнёс Волк. – Он, как и ты, носил в себе слишком много противоречий и ненужных помыслов. К тому же, он, как и ты, перешёл дозволенную черту. А итог таков, что награда за это – полное стирание из памяти временной ленты. Вот, почему ты, дорогуша, не обнаружила своего дражайшего рыцаря. От него не осталось ни косточки, ни капельки крови, ни единого воспоминания. А кто помнил его, забудет вскорости. Его не было никогда. Это теперь только плод твоей фантазии.

– Э-э-это всё ты сделал?! – Жуть овладела мною от сказанного монстром.

– Нет. Я на такое не способен, это Порядок Вселенной расставил всё на свои места, чтобы избежать худшего, – сказал Он. – Тебя, кстати, ждёт подобная участь. Представь себе: твои родители и твоя милая старшая сестра забудут о тебе, будто и не бывало такой на свете. Одно меня расстраивает – жаль, что не я сотру временной след за тобой.

– Ты больной! – Ужас прошёлся изнутри ледяным жаром. – Ты хуже, чем убийца. Ты садист, маньяк!

– Хватит комплиментов, милочка. Я – Смерть. И поставим на этом точку.

– Зачем тебе всё это?! Зачем?! – Ярость выплеснулась из меня, затмевая на мгновение мой страх.

– Люди бесполезны! – спокойно и отчуждёно ответил Волк. – Самонадеянные и тщеславные, прожорливые и ненасытные. Люди, как мухи. Вот с чем можно сравнить людей. Надоедливые мухи. Если птицы прекратят ловить мух, то эти назойливые твари размножатся до безобразия и заполонят собой всё. Они наполнят воздух, они покроют всю поверхность земли и они усеют своими телами воду. Нет пользы от мух, никакой, кроме одной, пожалуй. Они корм для птиц. А для людей – я самая большая птица. Та, что их ловит, та, что подавляет их безудержный рост. Птица, которая сдерживает гордыню мух. Мухи должны бояться птиц. Так было и будет. Пока дни мух не будут сочтены.

Волк встал и сделал шаг в мою сторону. Я сжала, что есть сил, сумки и стала искать глазами всё что угодно, что могло спасти меня.

– Да ладно. Неужели ты наивно полагаешь, что теперь тебе удастся убежать? – Мой вид Его откровенно забавлял. – Разве не разграбленный дом с нетронутым погребом не должен был тебя встревожить и навести на мысль, что это ловушка? Западня для наблюдателя. Я следил за тобой с того самого момента, как ты вошла в Лон, как шла по дороге и как обходила двор, касаясь давно остывших головешек. Я видел твои слезы у замёршего пруда. Странно, ты заливалась рёвом над трупами безмозглого скота, а над телами людей не проронила ни капли. Я ждал, когда ты выберешься из подпола, когда найдёшь хлеб, который я заранее прикрыл тряпкой. Ты же чувствовала, признайся. Чувствовала, но тебя тянуло сюда. Ты хотела попасть мне в лапы, ты давно уже хочешь поставить точку в этой истории. Желаешь быть наказанной и понести расплату. Признайся себе. Я ждал и знал, что это случится. Таков конец. Хватит бегать, прими меня с достоинством и смирением.

Часть меня, к моему же ужасу, соглашалась с Его словами и подчинялась, но остатки разума кричали из глубины, что Волк меня загипнотизировал своими бесовскими глазами, своими жуткими речами, и что пора делать ноги.

Тут мне на глаза попался стеклянный графин, гордость Марии, уцелевший после стольких лет. Сосуд был на две трети заполнен водой, моя подруга постоянно держала кипячёную воду в нём, потому как в хорошо натопленном доме зимой пить хотелось часто и много.

Я сосредоточилась на ровной водной поверхности внутри пузырчатого стекла, и у меня стало получаться. Туман от моих ног медленно, но отползал, воздух в кухне стал ещё гуще, ещё плотнее. Волк почувствовал эти изменения.

– Нет! Даже не думай, наблюдатель! Не в этот раз. – Окрик Его перешёл в звериный рык. – Не в этот раз!

Он заметил, куда нацелен мой взгляд и в то же мгновение графин взорвался под оглушающий, жуткий Его вой, разметая во все стороны осколки вперемешку с водой. Я вовремя увернулась от доброй порции стеклянного залпа, но отступать не собиралась.

Мой взгляд скользнул по рисунку инея на стекле окна и, быстро водя глазами по замысловатому узорчатому кружеву, я наконец-то отыскала нужный завиток, который завибрировал петлей. По окну пробежала одна, вторая, третья рябь, словно стекло перестало иметь твёрдую поверхность, а приобрело свойства воды. Моя петля-проводница вытянулась и призывно замерцала, готовая впустить меня и переправить в ближайший день будущего.

Её заметил и Волк. Он рванулся вслед за мной, и когда я уже ступила в петлю, чувствуя, как мои ноги отрываются от кухонного пола, Он изловчился и ухватил меня за волосы, крепко зажав их в руке.