И Синкову стало самому жалко, что он произнес это слово…
Он словно толкнул японца этим словом больно и в больное место. Все лицо его болезненно передернулось и потемнело, будто на шее у него затянули веревку. Он шатнулся даже немного…
Но он поборол себя и выговорил твердо:
— Да, я шпион…
И казалось, действительно, что-то давит ему шею. Заведя два пальца за ворот сорочки, он потянул ворот вперёд, повел головою сверху вниз и проглотил слюну так, как будто у него что-то застряло в горле и мешало глотать и дышать…
Потом повторил опять:
— Да, я шпион.
— Тот самый, про которого вы рассказывали?
Синков, согнув указательный палец, постукал им по кучке бумаг:
— Да!
— Да, тот самый?
И вдруг Синков увидел, что он ищет что-то глазами у него на столе. Затем ноги у него подогнулись, и он опустился перед Синковым на колени…
Опять его лицо вспыхнуло горячею мукой…
И вместе с мукой в лице его был стыд… Но стыд слетел совсем с лица, когда он заговорил…
Осталась только одна мука, великая, неизъяснимая, охватившая всего его, заставившая его затрепетать, как от рыдания.
Он говорил:
— Послушайте, отпустите меня… Ведь вы знаете, кто это (он повел глазами по столу между бумаг). Вы сами молодой человек…
Синков встал.
Тогда он простер к нему руки с выражением мольбы и отчаяния.
— Погодите!
ebooksa