Но чувствовал, что он все равно не может решить, как он поступит, т. е. как убьет.
О том, что японец тоже может его убить, он не думал почему-то в эту минуту.
За шею или в сердце?
И вдруг он вскочил.
Его будто что подбросило.
Японец не успел подняться. Каблуком сапога Смирнов ударил его в висок, потом, не давая опомниться, схватил за воротник, повалил на спину и ударил кинжалом под сердце.
Японец так и остался лежать.
Он только чуть-чуть потянулся, словно оборвалась в нем какая-то сдерживающая пружина, точно распустилось что-то, и члены приходили из состояния напряженности в состояние покоя…
Еле-еле освещали угли, уже покрывавшиеся темным налетом, фигуру японца.
Смирнов быстро скользнул назад и спрятался за камнем.
Опять в висках застучала кровь.
Нужно было уходить как можно скорей отсюда, не теряя минуты, но у него мелькнула мысль:
— А, может-быть, нужно обождать?
И опять заколотились мысли: уходить или обождать?.. Если тут поблизости есть кто-нибудь — могут прибежать на шум… Тогда будет слышно, откуда бегут, и, стало-быть, можно будет определить, в какую сторону спасаться…
А, может-быть, и шума не было никакого?..
Разве он знает, был шум или не было…
Он прислушался.
Нет, все тихо…
Прислушался опять повернув голову в другую сторону… И вздрогнул…
Не то хрипенье, не то стон пронеслись в тишине, там, где лежал японец.