Василий Никитич остановился и круто повернулся назад. Его словно кто дёрнул сзади.
Широко открыв глаза, он прямо устремил их в лицо очутившемуся теперь всего в расстоянии шага перед ним человека в резиновом плаще.
— Чего-с?..
И он приложил ладонь к уху, чуть-чуть повернув голову в бок. Закусив слегка нижнюю губу, он стоял неподвижно и смотрел теперь не на своего постояльца, и вниз.
Потом он сказал тихо:
— Ну-те?..
И еще больше повернул голову в сторону и совсем оттопырил ухо ладонью.
— Хозяин этих номеров вы?..
Василий Никитич ответил не сразу. Отняв руку от уха, он медленно опустил ее вдоль тела, наклонил голову, и на лице его на мгновенье застыло такое выражение, будто он разгадал что-то сразу и неожиданно, что также неожиданно пришло ему на ум.
Брови поднялись, глаза стали неподвижны, губы полуоткрылись, и между губами, словно облизывая губы и зубы, мелькнул и опять моментально спрятался кончик языка.
— Я, — произнес он наконец и встряхнув плечами, пошел по коридору дальше.
Василий Никитич беседовал у себя в «конторке» с своим номерным Жмуркиным.
Жмуркин был невысокого роста, тщедушный человек, с узкой грудью и острыми, немного приподнятыми плечами.
Василий Никитич сидел за столом, а Жмуркин стоял у притолоки. Он держался довольно свободно с Василием Никитичем. Голову он запрокинул назад, так что затылок как раз упирался в край притолоки, руки скрестив на груди, выпятив вперед локти и точно нарочно выставляя на показ темно оранжевые пятна на пиджаке под мышками, выгоревшем в этих местах от пота.
Одну ногу, согнув ее в коленке, он прожимал ступней и каблуком к притолоке, а другою упирался в пол.
На нем были очень короткие, сразу видно, что подшитые снизу, брюки из какой-то необыкновенно толстой материи одного цвета с пиджаком, все в пятнах. Жилетка, измятая и морщинистая, приподнялась, наползла кверху по животу и из-под жилетки белела рубашка.
Смотрел Жмуркин не на Василия Никитича, а в потолок, от времени до времени почесывая о притолоку голову то в том, то в другом месте, для чего извивался всем своим жидким сухим телом.
— Жмуркин, я тебя спрашиваю, видел ты их?
Почесывая о притолоку голову, Жмуркин ответил:
— Известно, видел.