— Каждая кошка, — шептал он, — живет девять раз, но я отнял у каждой из них по восьми существований… И все эти жизни здесь, в этом эликсире. Концентрированная эссенция жизни! Ага! Разве это не замечательно? — торжественно закончил он.
— Я… э… мне пора итти, — прохрипел Юлиус, пятясь к двери. — Сколько я вам должен за молоко?
— Может быть, вы купите пузырек с эликсиром, — соблазнял алхимик, не отставая от него.
Юлиус решил купить флакон розовой дряни, расквитавшись этим за молоко и обеспечив себе свободное отступление.
— А сколько?
— Полкроны[22]), — твердо сказал алхимик, — за настоящий эликсир жизни. Разве это дорого?..
Через минуту Юлиус стремительно несся по заросшему саду, боязливо оглядываясь по временам. Он крепко притворил за собой калитку и в это время заметил на ней кусок картона, — не-то вывеску, не-то визитную карточку. На картоне было написано углем:
СУМАСШЕДШИЙ
Юлиус ускорил шаги.
Отойдя по дороге километра два, студент замедлил шаг. Он был чрезвычайно недоволен собой. Получить полколбы молока и пузырек с розовой водицей за полкроны — плохая финансовая комбинация. Он почувствовал, что это унизительно для человека, так интимно знакомого с ди-метил-мета-бензойной кислотой.
Отойдя под тень старого каменного забора, он сел позавтракать и побеседовать по душам с карманным Дарвином. Но, запустив руку в карман, нащупал бутылочку с «эликсиром» и подверг ее тщательному осмотру. На вид и на запах — простая подкрашенная вода. Он недовольно опустил бутылочку на траву, съел сандвичи и стал с увлечением читать о теории Ламарка и вероятном происхождении рода человеческого от больших человекообразных обезьян.
Это была чертовски трудная теория, утомлявшая молодые мозги, и Юлиус был даже рад оторваться от книги, услышав шаги по дороге.
Он был очень удивлен при виде усталого обезьяноподобного итальянца-шарманщика, который плелся в пыли с мартышкой на плече. Сама судьба посылала студенту живую иллюстрацию к теории Дарвина. Юлиус с любопытством взглянул на обезьянку в синей курточке и красной шляпке на резинке. Обезьянка смотрела на него с неменьшим любопытством.
— Доброе утречко, — заговорил деловитый итальянец, заметив, что его обезьяна произвела впечатление. — Ваш любиль музика?
— Нет, — ответил Юлиус.
— Вы даваль мой обисьяна на одна пенни и мой играйт вам много-много музика…
— Нет.
— Нет? Карош. Тогда вы даваль мой обисьянка тва пенни и мой не играль музика, а? — предложил итальянец, нащупавший правильную почву для коммерческих операций. Обезьяна же, мало интересовавшаяся финансовыми вопросами, спрыгнула в траву, приблизилась к Юлиусу и, усевшись на томик Дарвина, вежливо приподняла красную шапочку.
— Вы дава-аль, а я не игра-аль, — тянул итальянец, совершенно убежденный в правильности занятой позиции.
Юлиус полез в карман, достал шестипенсовую монету и протянул ее обезьяне, которая предпочла пару сдобных пышек, оставшихся у Юлиуса; ее хозяин, при виде такой непрактичности, разразился целым потоком итальянских проклятий.
ebooksa