Всемирный следопыт, 1927 № 06 ,

В это время левее нас раздалось громкое кряканье кряковой утки. Мы насторожились.

— Проснулась, шельма, — прошептал Семен Семенович, поправляя очки и всматриваясь по направлению раздавшегося утиного призыва.

— А что, Владимир Сергев, не трахнуть ли нам эту самую крякву? Давайте подкрадемся…

— Что вы, Семен Семенович… весною самок бить не полагается, можно бить только селезней.

— Оставьте, Владимир Сергев! Здесь, на Щадиловом, так рассуждать не приходится: не мы с вами — так все равно другой к этой крякве уж наверняка крадется. Такие факты я наблюдаю уже который год.

— Валите вы, Семен Семенович, а мне как-то совестно.

Семен Семенович поправил пистон на своем шомпольном дирижабле и пополз в направлении все еще раздававшегося крякания. Из любопытства я тихонько последовал за ним.

Пройдя некоторое расстояние, мы увидели на светлой полосе воды черный силуэт дикой утки, столь хорошо знакомый каждому охотнику. Она тихонько покачивалась на волнах невдалеке от берега. Семен Семенович осторожно взвел курок. И вот… только это он было захотел приложиться, как кто-то другой, неизвестный, предупредил моего приятеля. Впереди нас блеснул яркий огонь, последовал выстрел, дробь просвистела где-то возле нас…

Все наше внимание было устремлено на утку, которая, однако, продолжала спокойно покачиваться на волнах и, странное дело, оказалась теперь без головы, лишь шея торчала кверху из туловища.

Недолго длилось наше удивление, ибо в следующий же момент громкая ругань лихо прокатилась над зеркальной гладью Щадилова пруда.

— Сволочи!.. Чего вы чучело испортили! Кто вас просил?!. Тоже — охотники!..

Какая-то темная фигура выплыла из куста и за веревку вытянула на берег испорченное чучело утки.

_{—Охотники!.. Вы мне чучело испортили! Кто вас просил?!.}

— Павел Михайлов, — тихо прошептал Семен Семенович. — Идемте потихоньку обратно, — серьезный он человек.

Потерпевший не унимался:

— Не видишь, что ли, что по чучелу стреляешь, голова твоя несознательная!

— А ты чего в манок подманиваешь? Ты-то сам сознательный, да? — раздался чей-то дразнящий голос.

— Как «чего подманиваю», когда здесь с вечера селезень крикливый в камышах сидит… Это, я думаю, понимать надо.

Мы с Семеном Семеновичем тихо отступали на прежнее место!

— Удивляюсь, — рассуждал мой приятель, — как такой шантрапе только билеты на правд охоты выдают! Я бы всех бессознательных лишил права охоты.

— Да вы же сами хотели утку бить! Это же не полагается.