Семен Семенович восклицает:
— Стервецы ломовские! Подшибли-таки одну. А ну, городские, наподдай…
Бац, бац, ба-бах…
И кряквы улетают…
Получается нечто вроде игры в лаун-теннис между ломовскими и городскими охотниками, которые вместо мяча перебрасывают друг другу диких уток…
Но вот, когда в четвертый раз городские охотники отбили атаку диких уток на Щадилов пруд и принялись закуривать, рассчитывая на законный отдых в течение 13 минут, — тут-то совершенно неожиданно для всех, откуда ни возьмись, прилетели шесть пестрых нырков, которые как ни в чем не бывало уселись на воде посередке пруда против плотины.
Охотники застыли. Хотя и заманчива стрельба по сидящей на воде утиной стайке, но… «видит око, да зуб неймет»— от нырков до ближайшего охотника далеко… шагов сто восемьдесят.
Настало время действовать Семену Семеновичу.
Деловито протер он очки, поправил пистон, приложился и так тарарахнул из своего чудовища, будто весь свод небесный обрушился на землю. Четыре уточки проворно улетели… Одна, подраненная, барахталась в воде, поднимая столбы брызг, одна была убита наповал…
— Что я вам говорил? — торжествовал Семен Семенович. — Дирижабль, а не ружье! Эн — куда хватило!
Взошедшее солнце осветило охотников, вылезших из своих убежищ.
— Ай, да Семен Семенович!.. Лихо…
— Иван Ивановичу… мое почтение.
— A-а, Петр Николаев, что-э плохо нынче стреляешь?..
Охотники приветствовали друг друга. Их тут собралось человек пятнадцать — двадцать.
Убитый нырок, подгоняемый волнами, тихонько подплывал к берегу. Другой, подраненный, нырял, подолгу исчезая в воде.
По нем много и долго стреляли, однако, проворная птица так быстро скрывалась под воду, что доканать ее казалось безнадежным. Собрав последние силы, уточка тяжело полетела над плотиной и скрылась из виду.
— На городской пруд полетела околевать, — заметил кто-то.
— Это уж официально, — подтвердил Семен Семенович. — Больше ей и околевать-то негде…
Убитый нырок был извлечен из воды. На старой плотине он был подвергнут осмотру и освидетельствованию всеми собравшимися охотниками.
ebooksa