Джек смерил с головы до ног юношу.
Скривив свой рот в презрительную улыбку, он топнул ногой.
— Убирайся прочь, молокосос, пока я тебе не надрал ушей! — прокричал он. Но в тот же момент он почувствовал сильный удар в нос. Из глаз оглушённого американца посыпались искры. Кровь хлынула из обеих ноздрей, заливая подбородок. Он зафыркал и, как разъяренный зверь, кинулся на противника.
Но тот ловко увертывался от сыпавшихся на него ударов, и после каждого промаха своего врага наделял его метким ударом все в тот же разбитый нос.
Толпа хохотала.
— Ай да Петюк! — повторяла возбужденная зрелищем Нэлли. — Так его, еще, ну, еще, да хорошенько!
Зрители-рабочие уже не стеснялись присутствием хозяина и поощряли молодого бойца.
А Петя, как шмель, носился вокруг долговязого американца и беспощадно бил его, метко направляя удары по его окровавленной роже.
Наконец тот, закрыв лицо руками, сел на землю.
Раздались аплодисменты и дружные крики одобрения.
— Оставь его, довольно! — остановил Дик расходившегося юношу, который уже занес кулак, чтобы нанести последний удар оглушенному Джеку.
Толпа шумно приветствовала победителя, забыв о хозяине и о лежавшем без движения Джоне.
Наконец тот пришел в себя и сел, бессмысленно озираясь.
— Ну, ребята, в дорогу, нам здесь больше делать нечего! — скомандовал Дик, и вся компания направилась к воротам. Привратник-китаец бросился помогать путешественникам отвязывать лошадей.
— Ты знаешь плантации Русселя? — спросил его Дик.
— Как же не знать! Кто же на Гаваи не знает доктора Русселя! — ответил тот.
— Так ты пойди к нему и скажи, что тебя прислал «Ива». Он тебе сейчас же даст работу.
— А ты молодец, Петя, — сказал Дик, когда они удалились от завода. — Кто это научил тебя так ловко бить по носу?
— Боксу я научился еще в школе в Англии, — отвечал Петр, — а приему бить в нос научил меня в Лос-Анжелесе один киноактер японец, специалист по японской борьбе джиу-джитсу.
— А ведь это очень хороший способ сразу обессилить врага, — заметил доктор.