— Посты на местах, товарищ, — сообщил он по-английски Дику. — Крик совы будет служить сигналом о приближении солдат, — добавил он, — А где же Кока-Моко? — спросил китаец.
— Кока-Моко я послал предупредить заводский комитет, что мы здесь, — ответил Дик.
— Очень хорошо, — сказал китаец. — Я советую вам укрыться в тростнике. Американские солдаты обыкновенно едут без дозорных. Им и в голову не может прийти мысль, что здесь устроена засада.
— Он говорит правду, — вмешайся Окалани. — Ни один американец на Гавайских островах не допустит и мысли, чтобы рабочие оказали вооруженное сопротивление войскам.
— А разве рабочие вооружены? — робко спросила Нэлли.
— На этот раз у них найдется, чем проучить американскую сволочь! Поумнели, небось! — сверкнув своими зрачками через узкие прорези глаз, ответил китаец. — Ну, пока всего хорошего, я иду проверять посты. — И он неслышной поступью пошел между пальм и скрылся из глаз.
От опушки леса до самого завода дорога пролегала между сплошными стенами тростника, в чаще которого было нетрудно укрыться.
Одно беспокоило Дика: как бы лошади не начали ржать, почуяв кавалерийский отряд, и не выдали засады.
— Вот что, — вдруг решил он, — мы не станем поджидать солдат вблизи дороги, а опишем полукруг по тростнику.
— Это самое благоразумное, — заметил Окалани, — только я бы советовал разделиться. Ты, Дик, с доктором держитесь правой стороны дороги, а я с Петром и Нэлли пойдем левыми зарослями тростника.
— Хорошо, — согласился Дик. — Как услышишь крик совы, будь настороже. Помни, что мы должны открыть по солдатам стрельбу одновременно, когда откроют по ним огонь рабочие. Ты понимаешь, для чего?
— Ну, конечно! — отвечал, улыбаясь, канак. — Шутка ли попасться в такую ловушку!
— Садись! — скомандовал Дик.
Было уже не до разговоров. В один: момент Петр и Нэлли очутились в седлах; и тронулись за Окалани. Еще несколько мгновений, — и, кроме шуршащего вокруг тростника, да озаренного заревом неба, они ничего не видели.
Прошли томительные четверть часа.
— Что-то долго нет сигнала! — сказал Петр.
— Будет, — уверенно ответил канак.
Шуршание тростника заглушило его слова.
— Что? — спросил Петр.
— Я слышала крик! — вполголоса сказала Нэлли.