Нэлли

Окалани сдержал лошадь, и все| замерли в ожидании.

Теперь отчетливо повторился крик совы.

Сердце девочки сильно стучало. Ей казалось, что она слышит ухом его удары в груди.

Еще минут пять— и до ее слуха долетел отдаленный конский топот нескольких лошадей.

— Это они, — заметил Окалани, — пусть проедут. — Топот усилился и начал затихать.

— За мной! — скомандовал канак. — Заряжены магазины?

Оба его спутника кивнули головами.

— Ну, теперь рысью, — пришпоривая свою лошадь, сказал канак. — Вот и дорога, — заметил он, выезжая на большую прогалину, и, оглядев ее направо и налево, спустился в противоположный тростник. — Мы поедем им наперерез.

Вот и вырезанная площадка.

— Осторожно! — предупредил канак. — Здесь лошадь легко может поранить себе ногу об острые срезы тростника. Держитесь за мной, мы ее объедем.

И, повернув вправо, он поскакал галопом вдоль узкой межи, протоптанной детьми, таскавшими на завод тростниковые вязанки. Где-то сзади протрещал автомобиль, за ним другой, и все стихло.

— За этим тростником уже завод, — вполголоса сказал Окалани.

Он осадил своего коня, осмотрелся и легко свистнул. Откуда-то справа послышался ответный свисток.

— Дик рядом, — заметил канак.

Петр и Нэлли почувствовали какое-то облегчение. Отсутствие Дика их больше всего беспокоило.

Окалани поехал в сторону свистка, и вот вслед за шуршанием тростниковых стеблей показались два темных силуэта всадников.

Это были Дик и доктор.

Уже сквозь редеющий тростник виднелись горящие постройки завода. На некоторых корпусах провалились крыши и из окон вырывались языки пламени. Над пожарищем носились мириады искр. Некоторые пролетали над головами всадников и терялись в тростнике.

Теперь все шестеро конь-о-конь развернутым фронтом продвигались к заводу.

Вот последние стебли тростника. Они ясно различают на огненном фоне два автомобиля и шеренгу конных солдат. Что-то ярко блестит. Это обнаженные сабли. В одном из автомобилей виднеется фигура стоящего человека. Он что-то кому-то кричит и машет рукой. Солдаты зашевелились, слезли с лошадей и двинулись пешком куда-то налево. Вот они остановились.