Ужас на поле для гольфа. Приключения Жюля де Грандена

Когда варвары из Европы и Америки разрыли гробницы наших великих мертвецов и украли их священные реликвии, они стали невыносимы для нас – как для французов и американцев было бы неприемлемо посягательство на гробницы Наполеона или Вашингтона. И в течение многих лет мы были вынуждены терпеть эти оскорбления в тишине. Этому разбойнику Баттербо, осквернившему гробницу Анх-ма-амена, – он указал на неподвижную ухмыляющуюся мумию на скамейке рядом с ним, – наше жречество вынесло смертный приговор, как и всем, кто в будущем ограбит наши захоронения. Англичанин Карнарвон умер по нашему приказу, другие грабители могил встречали смерть просто в пустыне от наших рук. Теперь вы знаете, почему Баттербо был казнен.

Мы дали вору честное предупреждение о наших намерениях, прежде чем он вывез украденное тело из Египта, но английская полиция – пусть Сет сожжет ее! – не допустила, чтобы мы привели наш приговор в исполнение, поэтому мы поехали за ним в Америку. Мы получили образец его подписи в Каире; было легко подделать его подпись для заказа его надгробной плиты.

Вчера вечером мы с сестрой ждали возле его дома, пока слуги не легли спать. Мы смотрели, как вор кощунствует над телом нашего святого мертвеца, видели, как он срывает с него священные пелены, и пока он все еще предавался своей омерзительной работе, мы вошли в открытое окно и прочли ему смертный приговор, вынесенный советом наших жрецов. Грабитель могил велел нам покинуть дом, угрожал арестом и напал было на меня, но моя сестра, которая стояла позади него, ударила его насмерть священным скипетром Исиды, который он достал из савана своими нечестивыми руками.

Мы поставили тело Анх-ма-амена к его саркофагу и собирались отнести его в нашу машину, чтобы вернуть в египетскую гробницу, но тут услышали, как кто-то двигается наверху, и должны были сбежать. Мы вложили скипетр Исиды в руку нашего предка, потому что это было мщение за оскверненную гробницу, разрушенную Баттербо. Капля крови разбойника осталась у моей сестры, и она смазала ею губы Анх-ма-амена. Это была поэтическая справедливость: наш возмущенный соотечественник выпил кровь своего хищника!

Сегодня мы вернулись и увезли нашего мертвеца из грязной атмосферы дома Баттербо, в то время как ваша глупая полиция смотрела и ничего не видела.

Как вы обнаружили нас, мы не знаем, но молния Осириса пусть покарает вас. Пусть Апепи[126], змей, сокрушит ваши кости, и пусть чума Тифона погубит вашу плоть! Пусть…

Конвульсивная дрожь пробежала по его телу, он приподнялся со скамейки, затем вяло соскользнул вперед. Его руки беспомощно протянулись к усохшим рукам мумии, которая сардонически ухмылялась ему в лицо.

Я поспешно взглянул на девушку, которая молчала во время повествования ее брата. Ее челюсть отпала, голова опустилась на грудь, и глаза смотрели безумным, неподвижным взглядом прямо перед собой на нового мертвеца.

Де Гранден долго изучал три тела перед нами, затем повернулся к Костелло.

– Вы составите необходимый отчет, друг мой? – спросил он.

– Конечно, сор, – согласился детектив. – И я даю руку вам за такое чистое раскрытие тайны. Но, умоляю пардона, как вы намерены выполнить свое доброе обещание отправить эти мертвые тела домой?

Де Гранден быстро улыбнулся.

– Разве вы не слышали, что он потребовал от меня обещания отправить их прах в Египет? – спросил он. – Когда официальные формальности будут закончены, мы кремируем их.

– Простите меня за то, что побеспокоили вас, дохтур Жюль де Гранден, – извинился Костелло, когда мы этим вечером завершили ужин в моем доме. – Но я не догадался, как вы, и дохтур Троубридж тоже, – и есть много вещей, которые просты, как азбука для вас, жантльмены, но ничего не означают для меня. Не могли бы вы рассказать мне, как вы так легко поняли этот случай здесь, – его смуглое лицо сумело покраснеть, – и извините меня за то, что я пытался посмеяться над вами тем днем, когда вы рассказывали о волосах, которые мы должны обнаружить?

– Да, де Гранден, – поддержал его я, – расскажите нам. Я блуждаю в потемках, как и сержант Костелло.

– Слава богу, – с горячностью воскликнул ирландец. – Тогда я не единственный балбес на вечеринке!

Де Гранден послал свою быструю детскую улыбку каждому из нас по очереди, а затем стряхнул пепел с сигары в кофейную чашку.

– У всех людей два глаза, если только они не одноглазые, – начал он, – и все видят одно и то же. Но не все знают, что они видят. Когда мы отправились в дом профессора Баттербо после убийства, я сразу отметил размеры, внешний вид и расположение раны, от которой он умер. Затем я очень внимательно посмотрел, что осталось от автографа его убийц. Поверьте, друзья мои, все преступники оставляют свои визитные карточки – если только полиция сумеет их прочесть. Très bien, я обнаружил, что в правой руке профессора осталось четыре или пять коротких, черных волосинок – прямых, блестящих, со следами помады.

Что ж, на Faculté de Médicine Légal, к которому я имею честь принадлежать, мы потратили много времени на изучение таких вещей. Например, мы знаем, что в случае внезапной смерти, особенно там, где была задета нервная система, тело мгновенно костенеет, заставляя мертвую руку схватить и прочно удерживать любой объект в пределах досягаемости. Такими мы находили солдат, расстрелянных на поле битвы, крепко держащих свои винтовки; самоубийц, сжимающих пистолеты, с помощью которых они закончили свои жизни; и, иногда, утопленников, захватывающих траву, сорняки или гравий. Также мы узнали, что фрагменты ткани, волос или других чужеродных веществ, сжимаемых в руке мертвеца, если только они не из его собственного наряда, указывают на присутствие какого-либо другого человека в момент смерти и, следовательно, указывают скорее на убийство, чем на самоубийство.

Опять же, мы уделили большое внимание доказательствам, связанным с расположением ран. Друг мой Троубридж, – обратился он ко мне, – будьте любезны, возьмите эту ложку, встаньте позади меня и нанесите мне удар, будто вы хотите избавиться от моих мозгов!