– Троубридж, старина, – прошептал он, пока я приводил машину в движение, – я серьезно думаю, что в эту ночь у нас будет прекрасное приключение. Спешите! Я начну сразу же, тотчас!
Коттедж Крейвена стоял в центре четырехакрового участка; низкая изгородь отгораживала его от старой военной дороги; восьмифутовая кирпичная стена окружала три другие стороны. Хотя передний сад был достаточно запущен, возле дома не было деревьев, поэтому у нас был беспрепятственный обзор двора в ясном майском лунном свете.
– Именно здесь они его нашли, – офицер Шипперт добровольно обратил наше внимание на клумбу из флоксов, которая все еще была примята чем-то тяжелым. – Он стоял почти рядом вот с этой клумбой, когда я видел его в то утро, и, должно быть, упал там, где стоял. Я не понимаю, что… Что за дьявол? – он внезапно вытащил руку из массы цветущих растений, схватившись от боли за пальцы.
– Поранился, Шип? – небрежно спросил Каллагэн. – Я и не знал, что у них колючки.
– Да, поранился, – ответил офицер Шипперт, показывая длинную острую деревянную щепку, впившуюся в его палец. – Эта штука была прямо посреди цветов… а-а, Боже мой! Каллагэн, Костелло, я слепну… я умираю!
С возгласом не то всхлипа, не то удушья, он соскользнул вперед на землю; его крепкое тело примяло цветы, согнувшиеся под весом безголового тела Крейвена примерно сорок восемь часов назад.
– Матэр Божья! – воскликнул сержант Костелло, наклонившись к поверженной фигуре полицейского. – Дохтур де Гранден, он мертв! Смотрите, сор: его сердце остановилось.
Мы с де Гранденом наклонились и бегло осмотрели его. Диагноз Костелло был совершенно верным. Крепкий патрульный, пышущий здоровьем всего за две минуты до этого, стал трупом, как и человек, чье тело лежало в городском морге, «по-видимому, мертвым в течение нескольких дней, когда его нашли», согласно медицинскому освидетельствованию.
Мы с Костелло подобрали нашего упавшего товарища и унесли его в пустой дом смерти, а пока я поджигал спичку и подносил ее к газовому рожку, де Гранден расстегнул китель мертвого полицейского и произвел тщательный осмотр.
– Послушайте, дохтур де Гранден, – заявил сержант, без слез глядя на лицо мертвеца с печалью человека, чья ежедневная обязанность – отчаянный риск. – В этом деле есть что-то дьявольское. Посмотрите на его лицо! Оно стало пятнистым! Можно подумать, что он мертв пару дней, а мы принесли его сюда только минуту назад.
Де Гранден наклонился ближе, внимательно осмотрел лицо мертвеца, грудь и руки.
–
–
– Но Крейвена, должно быть, сразил какой-то дьявол, – вмешался я, – в то время как бедный Шипперт… как он умер, де Гранден?
– Кто может сказать?
Сказав это, он задумчиво постучал по зубам отполированным ногтем указательного пальца.
– Теперь, Жюль де Гранден, великая
Он повернулся к комоду и начал обыскивать его так методично, словно был грабителем, обворовывающим это место.
– А? Что это здесь? – вопросил он, обнаружив тяжелый пакет, надежно завернутый в муслин. – Возможно, это тарелка…
Де Гранден отнес сверток к неокрашенному кухонному столу и начал развязывать морские узлы, которыми были стянуты обертки.