Безумцы. Роман

- Вы вторично солгали, - говорит Ришер, когда шаги Абста затихли в отдалении.

- Вы тоже!

Они долго молчат.

- Историю с велосипедом я сочинил, - говорит Карцов. - Я никогда им не увлекался. У меня была иная страсть: кинокамера! Люди, умеющие работать с кинокамерой, особенно на фронте или, что еще опаснее, в тылу врага, - это мужественные люди, не так ли?

Ришер молча глядит на него.

Карцов заканчивает массаж.

- Вот вам две сигареты. Помните: вы должны выздороветь. Как можно скорее!

И он уходит.

Четвертая глава

Тихая лунная ночь над океаном. Только что мимо скалы прошел корвет, возвращающийся из дальнего патрулирования. Сигнальщики привычно осмотрели в бинокли торчащую из воды коническую громадину. На мостике, кроме них и вахтенного офицера, находился командир корабля. Он тоже не отнимал бинокля от глаз. Залитые бледным рассеянным светом крутые бока утеса, как всегда, были безжизненны. Командир отдал приказ на руль, и корабль стал огибать скалу, прощупывая толщу воды приборами: несколько часов назад далеко в море была обнаружена неизвестная подводная лодка. Ее атаковали, но, видимо, безрезультатно. Быть может, она где-то здесь…

Поиск не дал результата. Корвет ушел к базе.

Он удалился, и подземелье ожило. Пловцов спешно подняли с нар, вывели из туннеля. Площадку возле лагуны осветили, спустили на воду буксировщики. Отряд из десяти человек во главе с Глюком вырулил на середину лагуны и погрузился.

Еще десять пловцов остались на берегу.

Абст покидает площадку. По пути он привычно касается рукой скобы стенного сейфа - проверяет, заперто ли хранилище.

Карцов искоса наблюдает за ним. Да, он не ошибся в предположениях: помогая одевать пловцов, он видел - респираторы вынимали из сейфа. А нижняя часть железного шкафа сплошь заставлена полуметровыми металлическими веретенами и короткими конусами; вероятно, это мины и взрыватели, к торпедам.

Но сейф недоступен - ключи Абст носит с собой. Вот если бы установить контакт с Мартой Ришер! Однако она молчит. После памятного разговора о киносъемке Карцов много раз навещал свою пациентку. Он ждал активности и с ее стороны и не дождался. Не поняла намека? Или не верит ему, боится? Как все сложно!

Радист сползает с сиденья крана, долго, с натугой сморкается. От напряжения шея у него побагровела, на скулах проступили пятна.

- Проклятая сырость! - говорит он, вытирая ладонью остренький носик. - Сырость такая, что все мы здесь ноги протянем… Ну, выкладывайте, доктор, как идут дела? Пообвыкли, освоились? Вот уж, действительно, послал вам бог работенку. - Подбородком он указывает на пловцов, сидящих возле воды. - Ради всего святого, держите с ними ухо востро!

- Спасибо за предупреждение. Шеф и Ришер мне всё объяснили. Не стоит беспокоиться.

Радист наклоняется, чтобы поправить шнурок войлочного ботинка. Карцеву видна его тонкая шея, прозрачные розовые уши, торчащие по бокам восковой лысины.