Золото

— Ложитесь, пользуйтесь кроватями, пока не вернулись остальные, иначе потом будет тесно.

Подкрепившись понюшкой кокаина, я спать не хочу, потому провожу время в разговорах с Николя, который свою кровать поставил отдельно.

Около девяти вечера появляется мой отряд пожарных, тянущих за собой сотни метров труб. Они совершенно обессилены, едва волочат ноги, даже лошади, похоже, устали. Как только разгрузка заканчивается, кто-то из мужиков падает на землю и уже не в состоянии пошевельнуться. Никто не обмолвился хотя бы словечком, истинная банда призраков. Они не голодны и думают лишь о том, как лечь и заснуть; у некоторых нет сил даже на то, чтобы снять сапоги, и они валятся на постель в промокшей, грязной одежде. После короткой свары за более удобное местечко наступает тишина.

Пришло время и мне вернуться к своей Дульсинее. Оказывается, она нагло воспользовалась моим отсутствием и задрыхла, посему грубо бужу ее несколькими деликатными толчками. мне не хотелось бы, чтобы ее крики разбудили людей и заставили их что-либо подумать, они и так достаточно напахались; поэтому врубаю маг — с ним гораздо веселее. Наши игры не позволяют девице заснуть до четырех утра. А тут уже и вставать пора. Дело в том, что солнце в этих широтах встает в четыре, а заходит в шесть вечера, так что нет и речи о том, чтобы понежиться утречком. У всех мутный взгляд, даже спиртное не может вырвать их из дремотного состояния.

— Senores, сегодня вечером устраиваем праздник. Как только заканчиваем крышу, тут же объявляю отдых. Пускай группа, уходящая в Гуэрра поторопится, сегодня будет только одна ходка. Чем раньше вернетесь, тем раньше сможете помочь при окончании работ на крыше. А потом — фиеста!

Для латиноамериканцев это волшебное слово. Одна только мысль о нем действует как удар кнутом, так что в Гуэрра люди отправляются чуть ли не бегом.

Софи на завтрак так и не вышла, и я подумываю, а не сходить ли за ней. Но тут вспоминаю присловье своей матери: «Если кто желает зайти подальше, должен беречь силы». Посему, в качестве исключения, позволяю ей спать дальше.

Около десяти часов ко мне приходит Рафаэль, один из работников Барбарохи. Я уже совершенно позабыл, что такой тип вообще существует, хотя его дом расположен всего лишь в пятидесяти метрах от нас.

— Чего ты хочешь?

— Да вот, хотел бы спросить, нет ли для меня работы?

— А на Барбароху ты уже не работаешь?

— Пока что, на время его отсутствия, присматриваю за домом.

— И ты знаешь, куда он отправился?

— Он мне не говорил, но, наверное, за мусорами. Он вообще тут бесился.

— И мать его за ногу. А тебя взять могу.

— Если у тебя не хватает досок, так у него их целый склад. Можешь брать, только дашь мне что-нибудь за них.

Я несколько колеблюсь, но… В конце концов, этот придурок Барбароха сам начал. Подзываю столяра.

— Отправляйся с Рафаэлем к Барбарохе за досками. Но бери лишь столько, сколько надо. Потом сообщишь мне количество.

Если Барбароха, случаем, исправится, я всегда ему могу за доски заплатить. Понятное дело, если вежливо попросит.

Чита с Кунадой по моим указаниям подвели проточную воду. Довольно высоко в кебрада мы установили бочку, исполняющую роль водозабора и естественной плотины. В дне проделаны дырки, от которых пятьсот метров труб подводят воду прямо к дому. Пользуясь этим, устанавливаю возле кухни душ.