— Слышишь? Чарли привозит только хорошие грузовики. Вот как! Хорошие грузовики, Чарли уалай.
Приступ смеха, сотрясающий его, длится минут с пять, прежде чем мне удается узнать, в чем дело.
— Знаешь, какие твои грузовики?
И он рассказывает мне эпилог одной из моих последних торговых операций. Одному типчику из Севаре, дальнему родичу Баду Трауре, я продал небольшой, на три с половиной тонны, грузовичок. Поскольку мне никак не нравилась запятая в бумагах, я поменял грузоподъемность на десять тонн, и продал машину так.
Как и все африканцы, мой клиент подумал, что раз машина способна потянуть десять тонн, то выдержит и все пятнадцать. Он погрузил товар, а мост и лопнул.
Говорю Баду Трауре, что это бухгалтерская ошибка в документации, и с ним никогда ничего подобного случиться ну никак не сможет.
— Знаю, Чарли. Ты мне брат. Я тебе доверяю. Ты друг.
Снова поцелуи, похлопывание по спине. Но это вовсе не мешает тому, что он сам желает проверить грузовики и запчасти. Приказываю Шотару подготовить список. Весь день до вечера он таскается с хаджи, его работниками и Джосом, который вытаскивает железяки.
В песке лежат тысячи мелких камушков, и если не считать этого округа плоская и голая, куда не кинешь взгляд. Мы километрах в шестидесяти от Тессалит, посреди ничейной земли.
Наши три клакклака уселись себе на обочине, всеми презираемые и отвергнутые. Помощники обходят это место подальше, лишь бы слишком не приближаться.
Одно исключение — Самюэль Граповиц — выпрямленный и свободный словно в элегантном салоне, сидит с ними и ведет беседы.
— Джеки, усек?
— Конечно, он с ними не расстается. Уже на завтраке в Бордж он там ворковал.
— Слушай, мне плевать на то, что это он, вот только мне это уже осточертело, врубился?
Мой план совершенно прост. Нужно как-то отклеить его от девиц, приказать ему подойти ко мне, чтобы переговорить. Когда мы будем болтать, Джеки подойдет к клакклакам и спросит у медсестры, нет ли у нее пенициллина, объясняя при этом, что лекарство нужно Самюэлю Граповицу, и тогда тому хана до конца его дней.
Самюэль Граповиц прилетает на зов. Он не смог удержаться, чтобы, подражая мне и Джеки, не запустить себе нечто, что должно представлять усы. Он беспрерывно поглаживает эти две волосинки пальцами. Видно, что парень в экстазе.
— Ты хотел меня видеть, Чарли? Вот и я. Чем могу служить?
— Да ничем, старик. Просто хотел узнать, все ли в порядке, больше ничего. Как, нравится пустыня?
— Чудесная.
— Это просто замечательно, старик. Слушай, вижу, что с девицами у тебя все идет как по маслу.