Эскимоска отбросила в сторону нож, кинулась к телу и завыла, как собака на трупе хозяина. Охотники оставили Марка и Иова и все стояли, точно отрезвленные этим убийством.
Иов первый пришел в себя.
Он схватил эскимоску за плечи и приказал:
— Запереть ее в собачий сарай.
Олаф поднял эскимоску на руки, как ребенка, и, не обращая внимания на ее отчаянное сопротивление, отнес ее в ближайший сарай и запер за ней дверь.
Иов не хотел, чтобы охотники успели одуматься. Он приказал:
— Мы похороним его, как подобает, вместе с человеком с «Онтарио». Снесите его к тому и у нас сейчас будут двойные похороны.
— Хорошо, начальник.
Старик смотрел вслед охотникам, уносившим тело. Потом он взглянул на Кетти.
— Для вас все очень хорошо кончилось, — сказал он, — вы теперь спокойны на всю жизнь.
Он стал подниматься в гору, за ним шли Марк и Кетти. На пути в хижину их поджидали охотники.
— Иов, — сказал мрачно канадец Руперт, — нам нужно с тобой поговорить.
— Ну, так говорите…
— Начальник, — заговорил Руперт, — до вчерашнего дня мы жили здесь братьями… три года… а вот эта появилась здесь, и мы стали грызть друг друга, как звери, и один уже убит…
— Но я не виновата, — закричала Кетти.
Охотники зашумели.
— Чего же вы хотите? — крикнул Иов.
— Мы хотим… хотим цену крови…вот что.
Кетти порывисто бросилась вперед.
— Я заплачу столько, сколько вы захотите… Я сделаю вас богатыми…